И Кузбасс к сохранению этого наследия имеет прямое отношение: у нас живёт мысковчанка Чылтыс ТАННАГАШЕВА, единственная в своём роде женщина, владеющая искусством горлового пения.
Духов нужно уважать
| Чылтыс Таннагашева |
– Чылтыс, для шорских женщин горловое пение - редкость. Петь им, насколько знаю, запрещают: по поверьям, это может плохо сказаться на будущем потомстве. Как вы оцениваете эти запреты и свой дар?
– Действительно, запреты на горловое пение женщин были. Но время не стоит на месте, всё сейчас меняется, в том числе сознание. Мир по-другому смотрит на таких исполнительниц. Шорские мужчины тоже стали более лояльными к этому виду женского творчества. А пою я ещё и потому, что в горловом пении у меня физическая потребность – тревожат духи наших предков.
К тому же горловых певцов мужчин в Горной Шории не осталось вообще. Подлинным последним шорским кайчи-сказителем, который в учёном мире оставил больше 40 сказаний (одно обычно содержит несколько тысяч строк, которые рассказывали по нескольку дней и нескольку ночей), был Владимир Таннагашев, но он трагически погиб в 2007 году. После него ни одного мужчину у нас я не слышала, который бы пел горловым пением. Конечно, в мире они есть, но всё-таки истинная родина горлового пения – Республика Тыва, Алтай, Горная Шория, Хакасия, Монголия, отчасти Башкирия.
В последнее время течение горлового пения стало популярным – его перенимают казахи, японцы, европейцы, американцы, китайцы и многие другие народы, не имеющие к нему никакого отношения. Они специально приезжают в Сибирь и тщательно изучают сакральное искусство наших предков (если честно, я против этого, потому что этот жанр имеет некую другую роль при исполнении). В 2015 году мне довелось быть участницей международного фестиваля «Хоомей в Центре Азии» в Тыве, куда съехались исполнители и гости со всего мира. Но у иностранцев выражение горлового пения искусственное, а мы говорим на языке предков, исполняя сказания и песни горлом.
– В вашем поколении были шаманы. Выходит, что сила предков действительно передаётся. В чём она проявляется?
– Точно сказать, в чём проявляется моя сила, я не могу, но постоянно ощущаю духов рядом с собой – во снах, в реальной жизни, внутри себя. Я вижу какие-то знаки, которые пытаюсь верно трактовать, а если делаю что-то не то, духи меня хорошенько наказывают. До 2003 года я была обычным человеком: как и все молодые девушки, я веселилась, любила и страдала. Но однажды попала в аварию, пережив небольшую клиническую смерть. Когда очнулась, ясность ума пришла не сразу, постепенно начало переворачиваться сознание. Я начала заниматься музыкой, причём до этого совершенно ею не интересовалась. На это меня сподвигла наша шорская поэтесса Таяна Тудегешева, которая по сей день остаётся для меня духовным наставником. И это был знак.
| Чылтыс Таннагашева с племянницей |
По родовой линии моего отца действительно были великие шаманы, в том числе женщины-шаманки. Старший брат моего отца Владимир Егорович Таннагашев как-то рассказывал легенду про нашу прапрабабку Кам Торгу, которая уничтожила всю деревню, вызвав ураган, потому что там украли её любимую единственную дочку. Вот тогда я стала интересоваться своей родословной, часто приходила к нему в гости и с упоением заслушивалась шорскими легендами, сказаниями, преданиями, которые исполнял мой дядя. Это заставило меня посмотреть на мир другими глазами.
В культуре шорцев самыми почитаемыми являются духи предков, которые отвечают за нашу генетику. Их по возможности нужно кормить, разговаривать с ними и уважительно к ним относиться. И, конечно, есть земные ипостаси, которые нужно почитать: дух воды Суг Ээзи, дух матери огня От Эне, дух горы Таг Ээзи и многие другие, духи небесные (Ульген, Умай Эне и т. д), а также подземные (Эрлик-хан).
– О чём ваши песни? Мне показалось, что многие из них немного грустные.
– Мои первые песни были и есть о мировоззрении моего народа и получались какими-то трансово-шаманскими, в некоторых из них присутствовали отрывки из сказаний. Конечно, есть и песни других жанров, тема любви, шуточные, страдания и т. д. Иногда над песнями могу думать по несколько лет, и только потом приходит муза, иногда музыка складывается сразу. Второй диск, который планирую выпустить в середине ноября, будет более лёгкий, эстрадный. Музыку я пишу сама, тексты же в основном мне пишет Таяна Тудегешева.
«Живой» бубен
– Сейчас всё-таки культура тюркских народов многими забывается, уходит в небытие. Редко можно встретить на обычном, к примеру, фестивале шорские и телеутские коллективы, если это не национальный праздник. Как сами представители малых коренных народов относятся к вашему творчеству?
– В любом случае интерес появляется в последнее время, до этого он был не так очевиден. Молодёжь устраивает различные мероприятия на национальную тему. Проводят их как в местных домах культуры, так и в ночных клубах. Я бываю на них нередким гостем. В этом году мои бывшие ученики приглашали меня на «Азия-пати», которую проводили в ночном клубе в Новокузнецке и посвящали празднику «Чыл-Пажи».
– Скажите, в вашем родном городе Мыски люди соблюдают традиции? Есть ли там шаманы, которые лечат людей и провожают их души в загробный мир?
– Мы приглашаем шаманов из Таштагола, Алтая, Бурятии и Хакасии. Иногда провожу обряды я, без бубна. В каждой деревне есть свои праздники, которые всегда проходят в середине лета после покоса и посадок, тогда шаманы проводят жертвоприношения, чтобы урожай был богатым. Обязательно проводим Саяно-Алтайский новый год «Чыл-Пажи», который отмечается 21 марта, в день весеннего равноденствия. Он празднуется теперь не только на «Томской писанице», но и в некоторых районах Кузбасса. Какое-то время это торжество было забыто и возродили его только в 2000 году в Новокузнецке. Ещё один важный праздник – праздник ружья – «Мылтык Пайрам», который отмечается с 18 на 19 января (в эту ночь стреляют из ружей, чтобы отпугнуть злых духов). Мужчины-шорцы испокон веков были и есть искусными стрелками-охотниками.
Шамана невозможно себе представить без бубна, который созывает духов. Через кама, шамана, они говорят то, что надо делать. Бубен делается из кожи марала, медведя или козла – инструмент обязательно должен быть из натуральных материалов, ведь он живой. Есть бубны концертные, неоживлённые (перед выступлениями принято просить у духов разрешения поиграть в бубен на концерте) и оживлённые, для ритуалов. Последние как раз и слышат духи. Но очень важно не только созвать их, но и отправить обратно, откуда они пришли, иначе они могут остаться в нашем среднем мире и мешать людям. Делают это обычно с помощью шаманских песнопений. Поэтому человек нужен знающий и посвящённый. А вообще шаманские обряды существуют разные. К примеру, ловля души: когда человек заболевает, его душа куда-то уходит, тогда шаман начинает её искать в разных мирах (подземном, среднем и небесном), также существует обряд очищения (в нём ищут причину несчастий человека); родовой обряд, когда собираются все родственники, шаман вызывает духа первопредка и благословляет весь род. Почти все наши ритуалы проводятся с огнём.
– По вашим наблюдениям, шорская культура возрождается? Было время, когда после 1960 годов шорцы массово мигрировали в города и вынуждены были меньше времени уделять своей культуре и традиционным видам деятельности. Но в последнее время создаётся множество центров шорской и телеутской культуры, проходят фестивали и традиционные празднования.
– Да, я действительно вижу, как наша культура в целом медленными, но верными шагами развивается. Разве плохо, когда выходит ряд шорских героических сказаний, труды шорских учёных, поэтов и писателей? Юрий Кастараков, председатель городского общественного движения «Шория», к примеру, своими силами создал первый в области духовный центр «Эне Таг» (Мать-гора) в п. Чувашка Мысковского района. Там же достраивается школа ремесленников, в прошлом году облагородили родник «Энэ Таг», который сейчас стал неким местом паломничества людей, неравнодушных к своему здоровью. Есть слух среди народа, что этот родник благотворно влияет на некоторые органы человека – почки, печень. Также когда-то в Мысках жил Софрон Тотыш – шорец-писатель, который очень хотел, чтобы люди обучались грамоте. Он открыл там избу-читальню, а затем решил увековечить шорские народные обычаи и нравы и написал книгу «Сказки Шапкая», которую выпустили в 1959 году. По мотивам этого произведения в Мысках в прошлом году построили сквер, в котором «спрятались» герои его сказок.
Мыски – город, который стал неким движком в возрождении нашей культуры. Конечно, первое время мы двигались, как слепые котята, не знали, в каком направлении надо идти. Но сейчас мы чувствуем, что делаем верные вещи, и в этом нас поддерживает глава города Дмитрий Иванов.
Также мы создали фонд «Возрождение Шории», а в планах у нас - развивать этнотуризм и построить большой этнокультурный центр, где люди будут заниматься традиционными занятиями шорцев, народными ремеслами, культурой, национальными видами спорта, кухней. Участок для этого уже есть, пока нас ждёт очень много работы.