Сегодня более 60% российского угля добывается в Кузбассе. А четыре века назад, когда на эту землю пришли первые русские, край давал стране соболей. Историки узнали, на что шла выручка от кузнецких богатств.
В первые выходные июля Новокузнецк отмечает своё 406-летие. В 1618 г. Кузнецкий острог стал первым населённым пунктом на территории современного Кузбасса. С этой даты началось освоение нашего региона.
О богатствах края в доугольную эпоху рассказал доктор исторических наук, профессор КемГУ Алексей Ермолаев на презентации всекузбасского мультимедийного выставочного проекта «Кузбасс в истории России».
Главная ценность
На юге и в центре современной Кемеровской области постоянно проживали кузнецкие татары — шорцы. Когда в XVII веке сюда пришли русские, шорцев насчитывалось около 5 000 человек. На востоке от них кочевали енисейские киргизы, на западе жили белые калмыки (или телеуты), но оба народа не были самостоятельными: подчинялись джунгарам или Алтын-ханам. Между этими двумя кочевыми племенами вклинились русские: в 1618 г. за пару недель построили Кузнецкий острог на берегу Томи и начали осваивать регион.
Интерес для российской власти тогда представляла пушнина. Ценный мех, собственно, и был одним из главных двигателей освоения Сибири. По разным оценкам, шкурки соболя и других животных составляли от 15 до 50% дохода русской казны. У страны тогда не было ни серебра, ни железа. Эти металлы покупали за границей, а расплачивались пушниной.
Шорцев обложили налогом — ясаком, обязали сдавать по одной шкурке в год со взрослого мужчины. Предпочитали брать соболя. «Из соболя формировали кузнецкую казну и везли её в Москву. То есть даже не в Томск. Потому что это был самостоятельный уезд, он Томску не подчинялся. Ежегодно отвозили по 3-4 тыс. соболей, в некоторые периоды до 7 тыс.», — рассказывает Алексей Ермолаев.
На каналы и пленных
Прибыль от пушнины была колоссальная! Кузбасские историки выяснили, на что шли доходы. «Можно предположить, что всё складывалось в одну кучу со всех сибирских городов и это составляло бюджет страны. Так и было. Но нам удалось найти интересные документы — персональные случаи использования кузнецкой пушнины», — сообщил профессор.
А позже, в начале XVIII в., Пётр Первый распорядился направить деньги от продажи кузнецкой пушнины на содержание гарнизона в Риге, которую заняли российские войска во время Северной войны. Также на кузнецкие доходы содержали два полка в Киеве, один финский полк в Петербургской губернии.
Примечательно, что до сих пор можно увидеть профинансированные кузнечанами объекты. «Когда вы будете в Санкт-Петербурге ходить по каналам, то знайте: они построены на наши деньги. Есть конкретный указ, где написано: послать столько-то денег, собранных с Кузнецкого уезда, на строительство каналов», — удивляет историк.
По его подсчётам, максимальная доходность от сбора ясака пушниной пришлась на 1668-1673 гг. — до 1700 руб. ежегодной прибыли. И дальше вплоть до 1890-х годов доходность ясака была на уровне 850 руб. в год, снижение объясняется постепенным сокращением собольего промысла.
Первое в России серебро
С 1696 г. начинается эпоха серебра — руду обнаружили на территории современного Тисульского района на р. Каштак. Уже на следующий год на территории поставили Каштакский острог и начали производить серебро. На рисунке, составленном греческими рудознатцами, рудник имеет змеевидную форму: выработки будто извивались под землёй, меняя своё направление.
Как отмечает Алексей Ермолаев, главное — это было первое российское серебро. До этой находки всё серебро привозили из Европы, и прямо поверх импортных монет печатали российские. Поэтому все хотели найти драгоценный металл — и Пётр Первый, и его предшественники.
Но просуществовал Каштакский рудник недолго: в 1699 г. его забросили, потому что себестоимость металла оказалась очень высокой: руда низкого качества, тяжёлые геологические условия и угроза нападения со стороны енисейских киргизов. «Сейчас это место затоплено. Но археологи там работали несколько лет назад», — отмечает историк.
Серебряная история региона продолжилась на салаирском руднике. Месторождение нашёл ссыльный Попов. Удивительный был человек: он приехал в Россию из-за границы, чтобы забрать у купца долг. Здесь у иностранца украли паспорт и сослали в Сибирь. В Салаире он обнаружил раскопки многовековой давности — так открыл серебряный рудник. Позже для выплавки металла там построили Гавриловский завод.
«Мы посчитали, сколько было добыто серебра у нас и сколько было в нашей стране. Получилось 10%. То есть каждая десятая монетка в конце XVIII — первой трети XIX вв., выпущенная в России, была из салаирского серебра», — с гордостью заявляет учёный.
Родина золотой лихорадки
В XIX веке началась эпопея с золотом. Его открыли также на территории Тисульского района, на реке Берикуль. С ним связана целая детективная история. Купцы Федот и Андрей Поповы занимались поисками золота по всей Сибири, но не могли найти. И тут узнали, что на озере Берчикуль живёт ссыльный Егор Лесной, у которого иконы имеют золотые оклады. Они к нему поехали. Но незадолго до их прибытия местные жители убили Егора. Однако у него была воспитанница-сирота, она-то и показала купцам, где её опекун копал золото.
Позже золото нашли ещё южнее — в Салаире, в месте, где река Ур впадает в Иню. Разница была в том, что тисульские — северные — запасы были на государственных землях, а салаирские — южные — на землях кабинета Его Императорского величества, поэтому там частным лицам было запрещено добывать драгоценный металл. Зато на северные земли рванули все кому не лень: речки были испещрены приисками, учёный насчитал их больше тысячи.
«Какая доля нашего кузбасского золота в общей золотодобыче, посчитать пока не удалось, достаточно сложно. Но это незначительная часть. Потому что добытчики потом хлынули дальше на восток — в Енисейскую губернию, Якутскую область. Но заслуга Кузбасса в том, что он дал старт этой золотой лихорадке», — делает вывод историк.
Уголь всё перевесил
Тем временем кузбасский уголь, открытый ещё в 1721 г., продолжал лежать в земле невостребованным. Одним из первых предпринимателей, который понял, что от угля можно получать колоссальную прибыль, был Лев Михельсон. В 1897 г. он купил судженские копи и организовал добычу. Топливо продавал на железную дорогу. В то время все паровозы работали на угольной тяге, поэтому проблем со сбытом у предпринимателя не было.
Профессор КемГУ нашёл ответ на вопрос, когда наш регион стал угольным и перестал быть золотым. «В 1912 году произошёл перелом: золота стало добываться меньше по цене, чем угля. Это произошло ещё до создания Копикуза, с которым принято связывать рост угледобычи. Выходит, перелом произошёл только за счёт добычи на копях Михельсона», — резюмирует Алексей Ермолаев.