В 14 лет Витя Савинков решил написать роман о шахтерах. А о ком же еще мог писать мальчишка с Березовой Рощи, сын бригадира проходчиков? Каждый день поднимался в шесть и до восьми творил. А однажды на вокзале повстречал паренька из своей школы, уже студента университета. Студент читал стихи Есенина, а Витя записывал их в блокнот, буквально с первых строчек влюбляясь. С тех пор, забросив роман, стал слагать стихотворения.
"Сидят иногда ни за что"
В шахтерском городе даже поэты, и те шахтеры. Виктор Иванович отработал на "Зиминке" всю жизнь, и только в 60 ушел на пенсию. И то уходить не хотелось: очень нравилось в шахте работать. Когда писал предисловие к первому своему сборнику "Преклоняя колено", спросил издателя: "Я же сидел. Писать мне об этом?" Издатель сказал - писать, теперь это модно, если сидел. "Страшно там? - спрашиваю. "Да везде люди, везде жизнь", - отвечает Виктор Иванович. "Половина сидят не за преступления, за глупость всякую, ни за что. Тогда статья была 113-я, про дебоширов. Сидел со мной мужик с Ясной Поляны, рецидивист, три отсидки. А как попал? Моет его баба крыльцо, он со смены идет в грязных сапогах и прямо по мытому - в дом. Баба в крик, дядя Ваня возвращается и надевает ведро с помоями ей на голову. Жена - в милицию, мужика - в кутузку. Потом она хотела заявление забрать, а уже уголовное дело завели, поздно. И потом сама же возила ему передачи. Трое детей, между прочим, в семье. Вернулся дядя Ваня, все ничего, живут, но как только выпьет, вспоминает, что жена его в кутузку посадила, и такая горькая обида берет за сердце, что в ход идут кулаки и все повторяется".
После школы хотел поступать в военное училище, но не прошел проверку: отец из кулаков - "негожая" родословная для будущего офицера. И хотя согнали отца с земли алтайской под землю прокопьевскую, работал он так же, по-кулацки, в полную силу. И хозяйство держали, и дом большой, в семье пятеро детей подрастало. Была в хозяйстве корова-кормилица. Со стихотворением "Корова" пришел Савинков первый раз в поэтический клуб "Маяк" при ДК им. Маяковского. А написать это стихотворение заставил Виктора Ивановича один и тот же сон, упорно повторяющийся. Снился отец, одетый в пиджак и галстук (он при жизни так никогда не одевался), смотрел на него и молчал. И только когда сын написал посвящение отцу, сон ушел, и на душе стало легче.
Видел смерть
Как-то в молодости, было им тогда лет по 20, шагают они с другом по дороге у себя на Березовой, а навстречу им девушка в белом платье до пят идет, палкой штакетины забора перебирает, мелодию выводит. Неожиданно сворачивает, направляется прямиком к другу и ну его обнимать. Парни ничего не поняли, Виктор думал - она знакомая друга. Потом решили, может, воровка. И только в тюрьме объяснили Виктору, что это смерть была. Друга через месяц убили.
В шахте Виктор близко видел смерть не раз. В войну погиб друг отца: пошла глина с водой - сель. Если поднимется до щиколоток, уже не выбраться. Сель крушит все на своем пути с такой силой, что ломает вагоны, людей рвет на куски. Он мог выбраться, но вернулся и крикнул ребятам об опасности, а сам не успел спастись.
Теперь классик
3 февраля член Союза писателей Кузбасса Виктор Иванович Савинков отметил свое 70-летие. К этой дате вышел второй сборник его стихов "Капелька грусти". На объявленном мэрией Кемерова в прошлом году конкурсе на лучшие стихи о шахтерах занял первое место со стихотворением "Однажды в шахте". А сборник "Преклоняя колено" так понравился мэру Междуреченска, что тот наградил поэта медалью. У Виктора Ивановича и шахтерских наград много, только он их не носит, скромничает, а медаль "За стихи" сразу заняла место на парадном костюме. "Ко мне внук приходит и говорит: "Дед, мы тебя в школе проходим". А я говорю жене: "Вот кто я был? А теперь - классик", - хорошей самоиронией разбавляет разговор о наградах поэт.
Как стать врагом народа? Истории, которые нельзя забывать 
Косолапого сироту усыновил ижморский лесхоз 
Фронтовой дневник. «Честное слово, что всё это правда» 
В кузбасской шахте Лидия Орлова берегла от метана горняков 
«Ты должна быть счастливая»