Наследники Великой Победы. Поисковик - о юных патриотах и вандалах

«Возможно, школьники отправляются осквернять могилы или мемориалы за компанию. Они как саранча: один-два вреда не принесут, а стадом способны многое снести на своём пути», – рассуждает командир поискового отряда «Сибиряк», подполковник в отставке Анатолий Силаков, автор книги «Наследники Победы». Он попытался понять, почему одни подростки оскверняют памятники, а другие ищут и хоронят останки прадедов.

Случайных людей нет

Анна Иванова, «АиФ-Кузбасс»: Анатолий Никитович, в последнее время в Кузбассе появляются манкурты – люди, не знающие прошлого и не почитающие предков. Так, в Юрге вандалы неоднократно оскверняли мемориал, в прошлом году в Кемерове школьники раскурочили 70 могил на кладбище. А вы привлекаете молодежь к противоположному - почему вы занялись восстановлением памяти о войне?

Анатолий Силаков: – Я 26 лет отслужил в ракетных артиллерийских частях, поэтому после выхода в отставку для меня было важно показать молодёжи, кому мы обязаны победой, своими жизнями. Важно, чтобы эти знания они получили не понаслышке, а сами убедились в великом подвиге народа. В 2005 г. я был председателем Совета ветеранов Новоильинского района Новокузнецка. К 60-летию Победы решил сделать музей в школе. Район молодой, корней практически никаких – некоторые экспонаты были у меня дома, некоторые приносили ветераны и их родственники.

Коллекция росла, администрация выделила помещение в 107-й школе. Я бывал в музеях других школ, там богатая история, богатые экспозиции. И тогда загорелся желанием привезти что-то, найденное на месте боёв и захоронений. В 2009 г. вместе со школьниками отправился на первую «Вахту памяти» в Смоленскую область. С тех пор мы ежегодно с бойцами поискового отряда «Сибиряк» выезжаем на места, где шли бои, где захоронены наши земляки. И я видел, как у школьников появлялось иное отношение к подвигу предков.

В конце августа мы вернулись из Карелии: новокузнечане прошли по следам 69-й отдельной морской стрелковой бригады, которая формировалась в Анжеро-Судженске в 1941 году, эксгумировали останки семерых бойцов (в общей сложности «Вахта-2014» нашла 161 погибшего солдата), домой привезли новые «трофеи» для музея – армейские котелки, ложки, перочинные ножи и др.

Дети, побывавшие в тех окопах, видевшие, откуда фашисты стреляли по нашим солдатам и мирным деревням, сколько человек погибло в тех боях, на­деюсь, никогда не тронут могилы и не допустят повторения той трагедии. Считаю, что вандалами становятся ущербные люди либо молодёжь, получившая недостаточное воспитание. Возможно, школьники отправляются осквернять могилы или мемориалы за компанию. Они, как саранча: один-два вреда не принесут, а стадом способны многое снести на своём пути.

Почему подростки становятся вандалами?

Читайте интервью с психологом в нашем материале

– Условия, в которых приходится жить во время «вахт памяти», далеки от привычных квартирных. Да и из земли вы откапываете не только предметы, но и останки солдат. А ведь, по большому счёту, бойцы отряда – это 14-17-летние подростки, которые смерть видели разве что по телевизору или в компьютерной игре. Все ли выдерживают эти физические и моральные нагрузки?

– Случайных людей мы в поездки не берём. В течение года на подготовительные занятия приходят разные ребята. Некоторые думают поначалу, что это такой туристический кружок. Потом понимают, что это не так, и уходят. Остаются те, кто прекрасно понимает, на что идёт. А перед самой поездкой школьники проходят обязательный отбор на слёте поисковых объединений области. На учебно-тренировочной вахте ребят учат жить в полевых условиях, вести раскопки, работать с инструментами – металлоискателем, щупом, лопатой, оказывать первую медицинскую помощь, они изучают историю сибирских дивизий. Кроме того, несовершеннолетние к эксгумации не допускаются и с останками не работают, а только видят сам процесс.

Новый круг потомков

– В следующем году мы будем праздновать 70-летие Победы. Детям пропавших без вести солдат, которых вы находите, сейчас не меньше 70 лет. Кому важнее разыскать останки погибших предков – их потомкам или самим искателям?

– Важно и тем, и другим. Ведь, как сказал Александр Суворов, «войну нельзя считать законченной, пока не похоронен последний погибший солдат». Когда в середине нулевых я был председателем Совета ветеранов Новоильинского района, ко мне приходило много людей, желающих найти родственников, пропавших в годы войны. И сейчас, зная о работе юных поисковиков, люди продолжают идти. Вы правы, детям тех бойцов уже за 70-80 лет. Пошёл другой круг – внуки, племянники.

Старшие родственники им дали наказ: «Нам не удалось узнать судьбу деда – сделайте это вы». Как правило, нам удаётся найти следы пропавших без вести. Например, у одной новокузнечанки отец погиб во время финской войны, на высоте Огурец. Я связался с поисковиками того района, договорился, чтобы они встретили там эту женщину, они привезли её к захоронению. Другой земляк обратился к нам со словами: «Отца мобилизовали – дальше судьбы не знаю». Мы нашли следы: оказалось, что во время войны тот был осуждён на десять лет, отбывал наказание в Архангельской области, был реабилитирован в 1992 г.

Сейчас я изучаю архивы 237‑й стрелковой дивизии, которая в 1942 г. формировалась здесь, в тогдашней Новосибирской области. За короткий период – с июля 1942 г. по март 1943 г. – я установил более 3 тыс. имён погибших. Около 700 из них – кузбассовцы, более сотни – наши земляки, чьи имена не значатся в книгах памяти, хотя призывали их из Сталинска. Мне бы хотелось восстановить эту историческую несправедливость. Сложность в том, что много времени прошло, многие документы не сохранились.

Например, об одиннадцати бойцах уже удалось узнать, что они не пропали без вести, как значилось в документах, а были ранены, после госпиталя вернулись в строй, воевали до Победы и прожили достойную жизнь. Я обращаюсь к родственникам воинов, судьба которых неизвестна: если дома хранятся фотографии, извещения, другие документы, принесите их в Совет ветеранов, чтобы мы могли восполнить пробел в региональной Книге Памяти.

Чему вахта научила?

– О значении памяти Роберт Рождественский писал: «Это нужно – не мёртвым! Это надо – живым!» Что, помимо патриотического воспитания и артефактов, получают подростки в таких поездках?

– Многие ребята едут, чтобы испытать себя. Домой возвращаются совершенно другими людьми – повзрослевшими, возмужавшими, на голову выше своих сверстников. Они получили житейский опыт: кто-то впервые ставил палатку или держал в руках топор. Даже речь у них меняется: вместо праздного балабольства появляются взрослые рассуждения о прошлом, о судьбе. Они прошлись по местам страшных боёв, слышали непридуманные рассказы местных жителей об освободителях.

Подержав в руках военную историю, от армии наши воспитанники не «косят»: некоторые уже служат, кто-то учится в военной академии, другие планируют строить карьеру военного. После этих поездок полностью меняется менталитет, ребята чувствуют себя потомками героев, освободивших Родину, следовательно, ведут себя достойно, как подобает наследникам Великой Победы.