Хрупкая школьница-сибирячка по 12 часов в день стояла на высоченной эстакаде и отмечала двигавшиеся по конвейеру брёвна. Больше всего боялась не промокнуть до нитки под дождём и не упасть с высоты, а неверно записать диаметр кругляка. О детстве во время Великой Отечественной войны рассказала труженица тыла Чеслава Князева.
Без права на ошибку
Во время Великой Отечественной войны в освобождении Родины от агрессора принимали участие не только солдаты Красной армии, но и бойцы невидимого фронта — труженики тыла, среди которых были в основном старики, женщины и дети. О том, каким было детство в годы войны и как жилось в послевоенное время, рассказала 98-летняя Чеслава Альбертовна Князева, ветеран ГАУЗ «Новокузнецкая городская клиническая больница № 29 имени А. А. Луцика», работавшая в больнице заместителем главного врача по гражданской обороне с 1972 по 1989 годы.
В обычной советской семье, проживавшей в посёлке Абагур (г. Сталинск, ныне — Новокузнецк), росли четверо детей — два сына и две дочери. Когда началась война, самой юной из них, девочке с красивым польским именем Чеслава, было всего 14 лет. Её старший брат сразу ушёл воевать, сестру — фармацевта по образованию — направили работать в другую местность. А весной 1942 года младший из братьев объявил, что весь их 10 класс добровольно уходит на фронт. Чеслава осталась одна с больной мамой, и об учёбе пришлось забыть — нужно было работать.
В их посёлке на тот момент работал только Абагурский лесокомбинат, снабжавший крепёжным лесом шахты и стройки Сталинска. Чеславу приняли на производство точковщицей (контролёром по учёту лесопродукции — Ред.). Хрупкая девушка, в любую погоду стоя на высокой эстакаде, не имевшей никакого укрытия от ветра, дождя, снега или палящего солнца, по 10-12 часов кряду измеряла диаметр торца брёвен, проходивших непрерывным потоком по конвейеру, маркировала их мелом и отмечала данные на учётной доске. Всё это нужно было проделывать очень быстро, ловко и без права на ошибку. Ведь если неверно указать на бревне размер диаметра, то получится пересортица, а это значит, что на какой-то стройке будут простои, что в военное время приравнивалось к вредительству. Этого, по воспоминаниям Чеславы Альбертовны, она боялась больше, чем упасть с эстакады. К своим обязанностям научилась относиться очень ответственно с самого начала трудового пути.
Её старания отметило руководство лесокомбината: девушке доверили ответственную работу — вести учёт и статистику. Осенью 1944 года Чеславу перевели на постоянное место работы в плановый отдел лесокомбината, который располагался в главной конторе. Война вырвала ее из-за школьной парты в 8 классе средней школы. День Победы молодая сотрудница встретила на ночном дежурстве в должности статистика, на которую в мирное время можно было рассчитывать только со специальным образованием. Но тогда смотрели не столько на наличие дипломов, сколько на способности человека. Можешь работать — работай! Сам директор лесокомбината имел четыре класса образования, но это был грамотный, мощный руководитель.
Первое чувство
В основном на комбинате трудились женщины, преимущественно молоденькие девчонки. Но некоторые профессии были забронированы за мужчинами — самую тяжёлую работу выполняли под конвоем сосланные с Поволжья немцы — заключённые абагурской зоны.
Однажды утром, когда девушка подменяла табельщицу, привезли на объект новых рабочих. «Трое парней, каждому по 18 лет, мальчишки совсем. Ну какие симпатичные, говорят на чистом русском языке — да наши же они, русские! И такое у меня смятение в душе появилось! С одной стороны, братья на фронте, один под Берлином залёг — живёт в сердце злость на немцев. С другой — жалко мне их, они же сами пострадали. Прекрасно жили до войны на своей малой родине в Саратове, фашистами отродясь не были, никаких преступлений не совершали. А их лишили родного дома, всего имущества, выслали на чужбину. И здесь многие от тяжёлой работы на лесоповале, голода и холода в считанные месяцы из сильных молодых мужчин превращались в больных стариков. А сколько их могил в Абагуре...» — рассуждает Чеслава Альбертовна.
Двое из тех парней, которых она регистрировала в то утро, Володя и Женя, впоследствии стали оказывать ей знаки внимания. «Они, видимо, почувствовали, что у меня к ним нормальное, человеческое отношение, и потянулись ко мне. Не скрою, даже влюбилась в одного из них. Только мама, услышав такую новость, сухо сказала: „У тебя братья где?“ На этом любовь и закончилась», — вспоминает труженица тыла.
Сказка про Золушку
Но, несмотря на войну и тяжёлые времена, жизнь продолжалась, были и свои радости у молодёжи. Зимой, когда работы становилось поменьше, ходили в клуб культуры на танцы. Правда, с нарядами было сложно. Чеслава выросла и стала высокой стройной красавицей, а одежда износилась и стала малой. Мама, как могла, старалась одеть дочку, что-то чинила, перешивала, но девушке, естественно, очень хотелось хотя бы одно новое платье. И как-то решила она себе на него подзаработать.
«В Старокузнецке (район Сталинска. — Ред.) располагался рынок. Ходили мы туда пешком по много километров. Каждые выходные я носила на продажу выращенные возле дома огурчики-помидорчики. Когда наторговала себе на обновку, пришла к прилавку с одеждой, выбирала с замиранием сердца, представляла себя такой нарядной, счастливой. Наконец, нашла платьице по вкусу и начала доставать деньги, чтобы рассчитаться, а их... нет! Утащили, пока я мечтала. Рёву-то было...» — делится воспоминаниями Чеслава Альбертовна. Это сейчас она рассказывает внукам и правнукам об этом со смехом, а в то время, говорит, не передать словами, как ей стало горько.
Она вспоминает ещё забавный случай. К концу войны пошли из Германии трофейные подарки — вещи везли вагонами. «Я уже работала в конторе, взросленькая, на ногах стою. И как хорошую сотрудницу меня решили поощрить. На Левом берегу был у нас трест, и в складское помещение выгрузили вагон с немецкой обувью. Нас, восемь женщин, привезли на этот склад и объявили, что у нас есть минут 20-30, за которые каждая должна выбрать себе только по одной паре», — рассказывает собеседница.
На складе — гора обуви. Все женщины были постарше Чеславы, поопытнее, они стали выбирать практичные удобные туфли, ботинки, сапоги. «А я натура романтичная, смотрю — лежат невыносимо красивые туфельки, лаком поблескивают, каблуки высоченные. Мне показалось, будто попала в сказку про Золушку. Примерила — вроде бы налезли. Выпустить из рук я их уже не смогла», — делится пережитыми тогда эмоциями наша героиня.
Приехала девушка домой, маме показала туфли, а она говорит: «Доченька, зачем же ты их взяла, с чем носить будешь и куда пойдёшь в таких по Абагуру?» В довершение начала она по комнате прохаживаться и поняла, что туфли-то малые. И продать их потом всё никак не получалось — всем нужно было что-то практичное, ходовое. «В общем, не пошёл мне на пользу немецкий трофей!» — сетует собеседница.
Послевоенные трудности
После окончания войны, осенью 1945 года, Чеслава Альбертовна уехала в Казахстан поступать в павлодарский химико-технологический техникум. Кто-то из знакомых посоветовал: мол, профиль у техникума молочный, а значит, семья будет сытая. Сначала среди студентов были одни девчонки, а на втором курсе появились шесть фронтовиков. Один из них, как говорит сама Чеслава Альбертовна, достался на её долю — стал мужем и отцом их единственного сына.
«Когда мы окончили техникум, в семье оказалось два технолога, — рассказывает наша героиня. — А в то время в СССР был странный закон, который запрещал семейное подчинение на производстве. По сути, нас распределили работать на один завод, где муж получил должность главного технолога. Я же, получается, не могла устроиться к нему в подчинение ни мастером, ни в лабораторию — никуда. А другого подобного завода в городе не было», — объясняет ветеран, почему ей пришлось менять профессию.
Поступила она в педагогический институт, но из-за трагедии в семье с четвёртого курса пришлось уйти. Муж попал в автомобильную аварию, получил черепно-мозговую травму и стал инвалидом I группы. Требовалось много денег на его лечение. Через знакомых она устроилась работать в штаб гражданской обороны, где платили хорошую зарплату.
«Меня отправляли на курсы обучения и в Свердловск (ныне Екатеринбург), и в Москву — со временем я стала опытным специалистом с соответствующим образованием. Меня стали приглашать на работу в разные организации, в том числе предложили должность начальника штаба медсанчасти на закрытом заводе в Казахстане. Какое-то время успешно трудилась на этом крупном предприятии — всё складывалось удачно. Но в душе была тоска. На моих плечах лежала забота о тяжело больном муже и маленьком ребёнке, а поделиться своими переживаниями было не с кем, чувствовала себя одинокой и чужой вдали от родного края», — вспоминает Чеслава Альбертовна.
Между тем в Новокузнецке в то время жила и работала в сфере здравоохранения её родная сестра, которая звала Чеславу вернуться на родину. Так она и сделала — приехала домой. «Сестра как-то в разговоре с главным врачом 29-й больницы узнала, что туда срочно требуется специалист на должность заместителя главного врача по гражданской обороне. Тогда это была врачебная должность, но врачи неохотно на неё шли — не хотели менять профессию. Когда узнали, что я работала в медсанчасти, меня позвали на эту работу. В итоге я посвятила ей 20 лет и очень рада, что судьба свела меня с замечательным коллективом, с которым поддерживаем связь и по сей день», — отмечает собеседница.
К сожалению, муж Чеславы Альбертовны так и не восстановился после травмы. Единственный сын подарил четверых внуков, а они, в свою очередь, — восьмерых правнуков. Сегодня эта большая дружная семья часто бывает в гостях у любимой бабушки. Все очень дорожат её обществом, берегут её и помогают.
Наверное поэтому, несмотря на все перипетии судьбы, в свои 98 лет, которые исполнились ей сегодня, 10 апреля, Чеслава Альбертовна продолжает оставаться очаровательной красавицей с живым блеском в глазах и милой улыбкой на губах, с которой так приятно беседовать. От всей души поздравляем Чеславу Альбертовну с наступающим Днём Победы, желаем долгих лет жизни, доброго здоровья и ещё много-много поводов для радости.
15-20 минут на порцию. Врач ответил, нужно ли жевать бульоны и суп-пюре 
120 рублей за два грамма. Огородники дали советы, как сэкономить на семенах 
Финики с маслом и солью. Врач назвал 5 опасностей трендового лакомства 
«Кораблик» затонул. В Кемерове закрывают два детских сада в одном районе 
«Каждый бой я смотрю со слезами». Как сибирячка поддерживает дочь-чемпионку