Домашний музей. Кузбассовец старается сохранить историю родного края

Кинжалы и украшения верхнеобской культуры, пряжка скифов, наконечники для стрел из каменного века – каждый, наверное, хотел бы завести дома такой музей. А у Виктора Харина – краеведа и исследователя – такой музей уже есть. Но собрать экспонаты стоило для него немало сил.    

   

На земле каторжан

Будучи ещё совсем маленьким мальчиком, Виктор увидел, как дед Тимофей Иванович Калачиков случайно в огороде нашёл старинную серебряную монетку 1841 года. Тогда восторгу мальчика не было предела. С тех пор, считает Виктор, всё и началось – поиски предметов старины, исторических артефактов. Местные легенды, истории старожилов, книги, архивы – всё это помогало в поисках.

Не секрет, что в сибирской тайге сотни лет добывали золото. От Урала до Дальнего Востока было около 2 тыс. приисков. Золотопромышленники везли металл в Европу, а оттуда привозили подарки, паровую технику, музыкальные инструменты, вино, картины, духи. Виктор со своими друзьями по крупицам собирал и собирает всё то, что хранит историю родных мест.

– На золотых приисках Кузбасса мы нашли много орудий труда, бутылок, фрагментов посуды, в том числе и знаменитый кузнецовский фарфор. Производство Кузнецова было крупнейшим в Европе, а в начале XX века на фабриках производилось около 2/3 российского фарфора. В 1902 году Кузнецову было пожаловано звание «поставщик двора Его Императорского Величества». Кузнецовский фарфор сбывался не только в пределах России, но и в Персии, Румынии, Турции, Афганистане. Интересные находки обнаружились на месте старинного золотого прииска – Петропавловки.

– Об этом селе мы узнали от жителей шорского села Ильинка, которое находится в трёх сотнях километров от Новокузнецка на юго-восток, – продолжает Виктор. – Они и рассказали, что там до революции добывали золото. По словам старожилов, было и такое, что из одного шурфа поднимали до 50 кг золота! Места эти отмечались огромными чугунными плитами с изображением двуглавого орла. Здесь нашли фрагменты старинной посуды, чугун, легкоплавкую болотную руду с примесями никеля и хрома. Из неё кузнецкие татары в старые времена выплавляли металл и называли его болат.

– Всё время поисков и хождения по территории выкопанного котлована не покидало странное чувство, – признаётся Виктор. – Это был подсознательный страх – увидеть человеческие кости, ведь до революции золотопромышленники часто прибегали к использованию каторжной силы. Старожилы рассказывали, что в конце сезонных работ, чтобы избавиться от лишних ртов, управляющий загнал кандальных в штольню и взорвал вход. И якобы таким образом на прииске Петропавловка было заживо похоронено 20 человек.

Позднее, на протяжении длительного времени рабочие даже боялись работать, т. к. им мерещились стоны и вопли убитых людей. Самой тяжёлой находкой, признаётся Виктор, оказался массивный куб. Предположительно, это была старинная чугунная печь Абаканского железоделательного завода, какие ставили для обогрева бараков. – Мы, пролив семь потов и работая до самой темноты, так и не смогли её вытащить из глины, – говорит Владимир.

   

   

Ломом струю не перешибёшь!

Одна из самых интересных находок на золотых при­исках – это пушка Черкасова – водобойная установка для промывки золотоносной породы. Первый образец этого изделия отливался в Сан-Франциско, а потом и на Абаканском заводе, и на Урале. Но найдена она была в нашей тайге частями, а возможности вывезти её из болот просто не было! Только вентиль от водяной пушки весит около 200 кг!

От местных жителей и в архивах удалось узнать, что без воды она работать не могла, и нужно было копать длинные водосборные канавы по пять и более километров. Зато струя гидромонитора обладала огромной силой и могла двигать камни весом до полтонны. Некоторые рабочие пытались на спор перебить струю железным ломом, но всякий раз попытки были безуспешны, и смельчак получал по голове или в грудь отброшенным инструментом. Так и родилась золотарская поговорка: «Ломом струю не перешибёшь!»

Самые древние

Одна из самых значимых находок Виктора – это курган. – Он имел практически идеальную округлую форму, – рассказывает Виктор, – в диаметре около полусотни метров и высотой около десяти. Первая же находка, когда начали копать, удивила: скифская пряжка! Откуда? Потом обнаружили ещё два десятка предметов: лезвия маленьких железных кинжалов, железный наконечник стрелы и несколько бронзовых нашивок на пояс с изображениями медведей или птиц. Оплавленность бронзы подсказала нам, что здесь сжигали воинов.

Чуть позже историк и археолог Юрий Ширин подтвердил догадки искателей – это были следы верхнеобской культуры, которую учёные уже несколько лет безуспешно искали в этом районе. А Борис Рахманов в повторной разведочной экспедиции нашёл массивную бронзовую птицу уже с изображением человеческой личины на её груди. Позднее студенты под руководством Юрия Ширина на культовом месте в более древнем культурном слое на глубине около 30 сантиметров нашли каменные отщепы и предметы эпохи неолита! Нашлись и бронзовые нашивки в виде лат, украшения, оружейная геральдика, железные предметы.

– Однажды мы нашли отливающий синевой наконечник стрелы совсем без ржавчины и удивительно острый, – продолжает Виктор. – Интересно было находить каменные скребки, вкладыши, точила, хорошо отполированные топоры из зелёного камня. Поразил изяществом полупрозрачный и острый как бритва халцедоновый наконечник стрелы. Примечательно, что она не знала точения, но острота её была достигнута за счёт миниатюрных сколов – не больше пары миллиметров! И ещё – шило и швейная игла со сломанным ушком! Пролежать в земле около 2 тыс. лет и остаться целой? Вот что значит болотное (булатное) железо!

История под колесами

Виктор Харин – натура разносторонняя и творческая. Все свои находки он бережно хранит в своём музее, который расположен на втором этаже дома. Однако не всё так безоблачно: всю свою жизнь он борется и отстаивает исторические места области, хранящие нашу вековую историю, с болью в сердце наблюдая, как под колёсами и гусеницами экскаваторов гибнут бесценные памятники прошлого. – Старинные урочища каторжных поселений, в которых во время «золотой лихорадки» добывали золото, на мой взгляд, представляют большой интерес для историков и туристов, – говорит краевед. – Такие урочища являются объектами индустриальной археологии, на самом деле историческими памятниками первых русских поселений Сибири.

Но до сих пор они не взяты под государственную охрану. Под колёсами техники золотодобытчиков и марганцедобытчиков, угольщиков оказывается культурный слой с ценными экспонатами бывших каторжных поселений по реке Усе и другим местам Шории. Мы теряем историю, объекты будущего туризма развивающегося в районе Поднебесных Зубьев, а главное – мы не используем уникальную возможность патриотического воспитания нашего поколения очень эффективным методом – археологией.

СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: Держали историю в руках. Что нашли кузбасские поисковики в Карелии?