Весной на новокузнецкой улице Кирова появился новый мурал. Его посвятили знаменитому новокузнечану — Почётному гражданину города и ветерану Великой Отечественной войны Ивану Рогинцеву. Кузбасс изобилует портретами героев ВОВ и именитых людей. Но нужен ли такой акцент в уличном искусстве региону? «АиФ в Кузбассе» спросил у кемеровского художника стрит-арта Александра Понса.
Уникальным место делают люди
Анна Городкова, kuzbass.aif.ru: Чего не хватает городу Кемерово и другим городам нашей области? Что мы можем изобразить, показать на уличных стенах такого, что бы делало регион узнаваемыми и нескучными?
Можно вспомнить кемеровский проект 2014 года «Реанимация». По заданию администрации, художники расписывали фасады домов на пр. Ленина героями из сказок или просто фантазийными сюжетами. Это было ярко и интересно. Сейчас подобного очень мало.
— Говорят, что везде хорошо, где нас нет. Где не скучно и не серо?
— Я думаю, что любое место может приесться и наскучить. Затяжная зима и осень задают тон, плюс большое обилие серых, пасмурных домов и оттенков.
Пару лет назад я переезжал жить в Новосибирск, хотел там развиваться в культурном плане, однако вернулся обратно в Кемерово. Мне не понравилась инфраструктура города, его разбитые дороги, угрюмость и унылость в центре. Новосибирск очень классно развит в плане культуры, нам есть, чему у него поучиться, но со временем устаёшь от этих «мегаполисных» движений. В некоторых местах Кемерово даже ярче.
Хороший антипример серости — Екатеринбург. Там уже 13 лет проводится международный фестиваль уличного искусства STENOGRAFFIA. Он открывает городам новых авторов и помогает превратить безликие постройки в местные достопримечательности.
Из индустриального посёлка — в культурный
— В Шерегеше много лет подряд проходит фестиваль «Окрашено», в котором вы тоже активно участвуете. Задумка авторов – изменить облик индустриального города. Как думаете, это получилось? И можно ли подобное сделать с другими кузбасскими городами?
— Облик Шерегеша определённо изменился. Уже сейчас, гуляя по небольшому посёлку, можно видеть не однотипные панельные серые дома, которые у нас везде, а яркие рисунки на них. Есть даже специальная карта в 2ГИС, где размещена информация о каждом стрит-арте и его художнике.
Это хорошо украшает город и делает его уникальным и узнаваемым. Шерегеш — горнолыжный курорт, куда стекаются тысячи людей. Я более чем уверен, что постоянные туристы замечают новые рисунки и рассказывают о них другим. С помощью «сарафанного радио» люди узнают, что там можно не только скатиться с горы, но и прогуляться по самому посёлку и посмотреть граффити. Хотя и на Зелёной тоже есть разукрашенные объекты, которые дают изюминку.
С другими городами такое можно сделать, но инициатива должна исходить не только от самих художников и создателей фестиваля. В этом обязательно должны быть заинтересованы местные власти и не вставлять палки в колёса в виде неадекватных, бесконечных правок или предложений нарисовать Чебурашку или матрёшку. Художнику нужно дать волю, иначе никакого смысла нет.
— Что делать с теми граффити, которые выцветают?
— Тут есть несколько вариантов. Если граффити выцветает, его либо закрашивают коммунальщики, либо на этом месте рисуют уже что-то другое художники. А если граффити нарисовало какое-то значимое лицо в уличной культуре (именитая персона из Европы или США, например), то может выцветать до тех пор, пока стена не упадёт, потому что оно обозначает некое место славы.
Енот из буквы О
— Где грань, которая разделяет вандализм и искусство? Вот непонятные «автографы» на остановке или чистом фасаде здания — это вандализм или искусство?
— Думаю, что грань, которая разделяет искусство и вандализм, в профессионализме и уместности.
Из самого слова «искусство» понятно, что это что-то, что делается искусно, то есть профессионально. Если подобные автографы будет делать профессионал, у которого за плечами 10-20 лет работы, и он будет делать это красиво на определённом уместном кусочке стены, то это можно расценить как искусство. Сам тег, непонятно как и где нарисованный, красоты не несёт.
Граффити изначально считались вандализмом, однако времена поменялись. Люди стали пользоваться услугами уличных художников.
— Вашими персонажами являются кот и глаз. Что они значат?
— Изначально я рисовал мультяшного енота (очень нравились еноты) с масочкой на мордашке полосками на хвосте. Он появился восемь лет назад из буквы О — так вышло, что мне нужно было придумать букву О, и у неё было что-то похожее на уши. Вместо отверстия я сделал глаза, и получился персонаж. Постепенно начал слышать на улице от людей, что это лисичка, волк или кот, и решил, что моим персонажем будет универсальное животное. Если захочу, могу переделать его в тигра или леопарда, пририсовав полоски или пятна.
Также часто в работу добавляю глаза. Я люблю смотреть в глаза людей и нахожу их красивыми.
— Вы увлекаетесь граффити с 2006 года, активно участвуете в фестивалях уличной культуры, делаете татуировки в уникальной технике. Для кого ваше искусство?
— Моя аудитория — это люди от 18 до 40 лет, хотя я стараюсь последнее время рисовать различные вещи, чтобы захватить как можно больше возрастных групп. Смотрю в сторону галерейного искусства и думаю, как своих мультяшек сделать более серьёзными.
Уличная культура — она не только для молодёжи. В неё каждый может принести что-то своё, чем увлекался в молодости или увлекается сейчас. Многие представители стрит-арта нашли себя в чём-то другом: граффити привело их к другим сферам деятельности (музыка, дизайн, управление организацией, рисование на холстах). Некоторые аспекты уличной культуры считаются искусством, а искусство — для любого возраста.