Мог ли двухметровый Батраков уснуть, стоя на тумбочке перед оружейной комнатой, и с грохотом свалиться на пол? Почему Лёлину за каждым камнем чудилось по душману с ножом в зубах? Рассказываем! В День защитника Отечества кузбассовцы вспомнили весёлые истории из своей армейской службы. Некоторые настолько откровенные и кое-где совсем не красивые, поэтому герои попросили «прикрыть» их чужими именами.
«Учебка строгого режима»
Вспоминает кемеровчанин Александр Павлов, который проходил срочную службу в 2014-2015:
– Служил у нас в учебке Батраков – двухметровый «шкаф». Спал как сурок, даже сидя. Помню его красное заспанное лицо и храп на весь коридор, когда у нас «политбеседа» была. Тогда в него сразу сержантская шапка полетела. Так вот, сидим как-то на очередной такой беседе. Выходит из канцелярии замкомбата, подходит к нам и начинает прикалываться. Тут взгляд его падает на нашего «сурка», который недавно сменился с наряда. «Батраков!» - прозвучала команда. Тот встаёт, как полагается. А замкомбата и говорит: «Представляете, сегодня ночью сижу в канцелярии, а Батраков на тумбочке стоит. Слышу – грохот… Выбегаю, а он уже на полу валяется. Уснул, прямо стоя, и свалился». Мы, конечно, посмеялись. Батраков молчал и смотрел в пол. Если честно, думаю, что замкомбата сочинил историю… Конечно, теоретически возможно, что это и было правдой. Очень уж Батраков был сонливый. А стоять на тумбочке всю ночь тяжело. По себе знаю – глаза слипаются.
Кстати, с той учебкой было много связано весёлых историй. Сами порядки чего стоят. Даже не представляю, что там происходит сейчас, в пандемию. Поили нас, например, только кипячёной водой, чтобы, не дай Бог, ничего не подхватили. И вот как-то несут пацаны по улице огромную кастрюлю с кипятком в батарею. Морозы тогда стояли ниже 35 градусов, скользко. Один поскользнулся, упал и кипяток вылил на другого. Сержант это увидел и испугался, что солдат обожжётся. Бежит и кричит: «Его надо раздеть! Снимай с него бушлат!» А холод же лютый, «пострадавший» в ответ с бешеными глазами орёт «Не надо, не надо!» А сержант: «Снимай-снимай». Всё-таки солдат «отбился», руками и ногами сопротивлялся, мёрзнуть не хотел.
Когда приходили с занятий или с улицы, нам измеряли температуру электронными градусниками. Процедура называлась термометрией. Боялись, что мы заболеем. Был спортзал, но заниматься тоже не разрешали: вдруг упадём с турника и покалечимся! Потом, правда, разрешили, но времени давали мало, мы не успевали. Сидим как-то на лекции, а в помещении жара, пить хочется. А сержант говорит, мол, зачем вам пить, вы же попьёте и будете проситься в туалет, а там только что пол помыли пол – натопчите. Был у нас парень из Новосибирска, которому очень не нравился такой уклад. И он всё грозился сбежать. И вот однажды исчез. Для меня до сих пор загадка: как в этой учебке строгого режима ему удалось миновать сержантов и дневального, который стоял прямо напротив двери? Когда обнаружили пропажу, сержанты сильно испугались. Искали везде! В шкафах, под кроватями, за шторами, заглядывали в диваны в комнате досуга, даже в бачках над унитазами посмотрели. Оказалось, пацан через весь городок дошёл до штаба, зашёл к полковнику и рассказал, как ему плохо живётся. Потом новосибирца перевели в какую-то другую часть.
Но при всём этом дедовщины никогда не было. Абсурд – да, а явных унижений или избиений – нет. Был случай: подрались два парня. Один просто врезал другому, на том бы и закончилось, но на кулаке у него офицеры увидели «следы». Начали допрашивать, кого ударил? Тот говорит, мол, никого, сам просто ударился. Всю батарею построили и начали осматривать лица и проверять зубы. «Пострадавшего» нашли по разбитой губе. Лекции прочитали, фильмы про дисбат смотреть заставили.
«Ты что – Лёлик?»
Председатель новокузнецкого городского комитета ветеранов войны и военной службы, полковник запаса Юрий Алябьев вспоминает:
– Дело было на Афганской войне, в 1985 году. Пацан-москвич служил в разведроте и узнал, что приехал его земляк. А еда у разведчиков отдельная – не железные банки с тушёнкой и «Завтраком туриста», а, чтобы полегче ходить, тюбики по 300 грамм, как у космонавтов, в них украинский борщ, какао с молоком. Говорит земляку: «Ты Лёлин из Москвы? Завтра в горы идёшь в поход? Держи тюбик кофе с молоком».
Наступила ночь. А у многих афганцев куриная слепота, и они не любят ночью ни ходить, ни тем более воевать, поэтому мы выдвигаемся после захода солнца. Поднимаемся в горы. И вот привал. Все сели спиной к подъёму и достали кто что себе заготовил. А у этого Лёлина тюбик запрятан. Достать при всех – значит надо делиться, в армии иначе никак. Поэтому он, чтобы в одиночку этот тюбик съесть, отпросился по малому делу за камень. Достал, открыл – кайф! Хоть на войне, хоть в мирное время солдат всегда хочет две вещи – пожрать и поспать. Когда поел, то ему, конечно, захотелось вздремнуть. Он и заснул.
Командир свистнул и вполголоса приказал роте: «Пошли». Все встали и пошли. На рассвете ротному потребовалась связь. А у этого Лёлина радиостанция при себе. «Где Лёлин? Ко мне его!.. Лёлин!!!» А уже от того места метров на 200-300 вскарабкались. Мы ж не по бульвару Героев шли, а на четвереньках ползли.
В это время проснулся Лёлин. Вокруг никого, и за каждым камнем ему чудится по душману с ножом в зубах. Ему стало страшно и жутко. Он забыл все позывные таблицы, которые учил. И давай кричать по радиосвязи: «Товарищ капитан, это я, Лёлин. Вы где?» Соседний взвод говорит: «Ваш придурок нашёлся. Вы спросите, где он есть».
Представляете, вся рота отдыхает, завтракает, курит. Красота: светло, тепло. А этот несчастный взвод, который бойца потерял, ползёт за ним вниз. И, разумеется, все 15 человек вспоминают его всякими-разными неприличными словами. И вот стоит этот Лёлин перед всеми, и каждому хочется потрепать его по-дружески от всей души, что-то ласковое сказать ему в три этажа.
… Я уже уволился давно. А мужики со службы приезжали и рассказывали: в полку пошла такая приговорка: «Ты что, Лёлик что ли?» Пока пацан не прошёл армейскую мужскую школу, он хрен знает кто – такой вот Лёлик.
«Здравия желаю!»
В 2013-2014 гг. новокузнечанин Григорий Иванов служил во внутренних войсках (сейчас это Росгвардия) в посёлке Лебяжье близ Финского залива. Рассказывает, что при первом знакомстве армейская атмосфера одновременно и понравилась, и шокировала: «Ты попадаешь в абсолютно другой мир и пытаешься что-то понять. Вокруг огромное количество человек, все с разных мест, все относительно разных возрастов. В роте может оказаться пять человек с твоей фамилией, с разных концов страны. Ты занимаешься вещами, которыми никогда не занимался до этого и скорее всего не будешь заниматься после: начищаешь берцы до зеркального блеска, пришиваешь подворотничок, бреешь на затылке кантик, учишься прятать телефон в, казалось бы, пустой комнате».
Григорий уверяет, что впоследствии он привык ко всему, кроме необходимости выполнять приказы. Кое-какой армейской мудрости призывник набрался за год – как полезной, так и забавной. «Стоя в строю, можно приветствовать полковника так: «Здравия желаю, товарищ ПОЛОВНИК!» Всё равно никто не поймёт, что ты сказал», - со смехом рассказывает о «развлечении» солдат собеседник. Будущим призывникам Григорий советует чётко следить как за своей речью, так и за словами других, и ни в коем случае никого не оскорблять. «Не можешь аргументировать - лучше промолчи. Например, командир роты забрал у меня телефон и начал читать СМС-ки. Этим он провоцировал повысить на него голос. Однако я обращался к нему исключительно на «вы» и без оскорблений: «Почему вы решили, что имеете право читать мои СМС?» Если бы я оскорблял, то мог напороться даже на гауптвахту, а так мне удалось и телефон забрать, и на капитана поворчать», – вспоминает новокузнечанин. Кстати, за время своей службы он лишь трижды был свидетелем, как служивые попадали в армейскую «кутузку» - за побег из части, за стабильный невыход контрактника на службу, за регулярное невыполнение приказов.
Спустя пять лет после службы Григорий Иванов вспоминает армию только с улыбкой. На вопрос, кого не стоило бы призывать, отвечает: «Кому не надо - и так в неё не пойдут. А кого призывают - ничего не потеряют, если сходят. Может, даже положительных воспоминаний на всю жизнь наберут, как я».