УБОРОЧНАЯ кампания зерновых и зернобобовых официально завершена. И сегодня она вновь породила спор: благо или вред несут рекордные урожаи.
НАМОЛОТ зерна в 2009 году достиг нового рекорда, Кузбасс впервые за свою историю собрал 1 млн 750 тыс. т зерна. А средняя урожайность составила 23,5 ц/га. Губернатор Кемеровской области по поводу завершения уборочной кампании отметил, что задача обеспечения Кузбасса зерном решена, цены на социальный хлеб продолжат оставаться самыми низкими в России, животноводческая отрасль не будет испытывать недостатка в кормах, и сами хлеборобы не останутся без запаса семян на будущий год. Лучших работников отрасли ждут областные награды.
Рекорды - дело техники и денег
ПРАВДА, рекордный урожай в этом году поставил перед селянами вопрос: а куда его девать? Рынок зерна замер. Красная цена тонны пшеницы отнюдь не красит труд крестьянина. Дают всего 2,5 тыс. рублей, хотя этой весной приемлемой была цена 6 тыс. за тонну. По сегодняшним расценкам зерно лучше зарыть в землю, говорят хлеборобы, дешевле обойдется. И сейчас, естественно, зерно сельчане, если и сдают, то за долги: в счет оплаты лизинга, оплаты ГСМ, которые брали для работы.
Агрономы в районах Кемеровской области уверены, что для каждого хозяйства есть резерв для повышения урожайности. Вот в Мариинском районе, по словам начальника управления сельского хозяйства Евгения Сенченко, урожайность составила 25,3, а в прошлом году была 26 ц/га. Много хлеба потеряли из-за дождливых мая и июня, когда осадков выпало чуть ли две нормы. Однако среднеобластной показатель сельчане оставили позади. Вообще, 23,5 ц/га - это для Сибири много. А в общероссийском масштабе такой результат отнюдь не самый лучший. Но за счет удобрений, техники, соблюдения технологий можно добиться и 60 ц/га! Что мешает работать в два раза эффективнее? Отсутствие денег. Рекордные урожаи не приносят рекордных прибылей. Хозяйства еще за прошлый год получили расчет не в полной мере. Сергей ПЕЧЕРИН, руководитель одного из хозяйств из Ленинск-Кузнецкого района, сетует на долг заготовителей зерна в 7,5 млн рублей. "Эти деньги спасли бы меня сегодня", - говорит он. Земли Сергея Печерина находятся в Ленинск-Кузнецком и Крапивинском районах, средняя урожайность пшеницы у него 30 ц/га. Кроме того, он выращивает горох, рапс, из зерен которого в окружных областях и в Кузбассе отжимают масло, а сам, хоть и настоящий кормилец, вынужден жить в долг. Не более оптимистичное настроение и у Николая САФОНОВА из того же Ленинск-Кузнецкого района. "У меня очень много должников, которые еще не рассчитались за прошлый урожай пшеницы и картофеля, особенно большой долг по расчетам за зерно", - констатирует Николай Петрович, а вместе с тем замечает, что ожиданий по реализации нынешнего урожая нет никаких. По его словам, элеваторы завалены прошлогодней пшеницей, которая была закуплена по правительственной программе, но так и не реализована.
Фермер - хозяин урожая, но не рынка
ЧТО делать? Сами сельчане на этот вопрос ответа не дают и собираются снова ждать весны. Может, они боятся сглазить удачу, потому так скептически описывают свои ожидания? Нет. Большинство хозяйств в Кемеровской области, производящих зерно, - это фермеры всего лишь с несколькими сотнями га земли. Им самим никак не провернуть кампанию по реализации зерна и не наскрести на инвестиции в свое же хозяйство, чтобы создать комплекс по переработке пшеницы или других культур. Вся их жизнь зависит от цены на зерно, чем перекупщики и заготовщики отлично умеют пользоваться. Только тут уже нам, потребителям, нужно округлять глаза и спрашивать, что же происходит на рынке. При цене в 2500 рублей за тонну и при цене в 6 тыс. рублей за тонну цену социального хлеба областные власти оставляют одинаковой. Цена же "несоциального" хлеба растет. Крестьяне жалуются на нехватку средств, отсутствие инвестиций, на должников, на избыток зерна, сами вынуждены работать в долг, каким бы рекордным урожай ни был. Где деньги? И сколько должна стоить булка хлеба, чтобы каждый мой рубль становился благодарностью за труд сельчанина?
Не наполнен туесок - затяните поясок 
Закрома не пусты. Фермер – о ценах, голоде и будущем урожае