Ангелы-хранители. Анестезиолог - о профессии, чудесах и мифах о наркозе

Их труд остаётся «за кадром». Что мы о них знаем - эти врачи отвечают за наркоз. Но анестезиологи не просто погружают людей в сон, они настоящие ангелы-хранители пациентов во время операции. От них во многом зависит человеческая жизнь.

Все мы смертны

О непростой профессии, чудесных спасениях и мифах о наркозе корреспондент «АиФ в Кузбассе» поговорил с анестезиологом-реаниматологом, кандидатом медицинских наук Евгением Ивлевым.

Инна Сергеева, «АиФ в Кузбассе»: - Евгений, почему вы выбрали такую специальность?

Евгений Ивлев: - Моя мама - врач, а потому, кем стать, не размышлял, всегда знал, что буду доктором. Хотел помогать людям! Поступил на педиатрический факультет. Но меня больше привлекали критические состояния: в этом случае грань между жизнью и смертью чувствуется особенно отчётливо. И когда появилась возможность после института устроиться в отделение анестезиологии и реанимации Государственного научно-клинического центра охраны здоровья шахтёров Ленинска-Кузнецкого, не раздумывая согласился. Мне это было интересно.

- Свою первую или самую долгую операцию помните?

- Помню, конечно. Я работал с нейрохирургами, которые оперировали опухоль головного мозга. Очень волновался, но знал, что рядом со мной опытные коллеги, которые всегда мне помогут.

Кузбасские врачи освоили уникальный метод лечения Подробнее

А самая долгая моя операция длилась 20 часов - хирурги пересаживали кисть с одной руки на другую. Пациент обморозил свою единственную рабочую руку. Вторая у него была парализованной после инсульта. Я не выходил из операционной с 8 утра до 9 вечера. Пришлось непросто… Зато какой был результат: мужчина потом приехал к нам сам за рулём машины!

Почему-то люди считают, что пациенты вылечиваются сами, а вот умирают из-за врачебной ошибки.

- Что особенно раздражает в работе?

- Мне не нравится, что в современной медицине всё сводится к деньгам. Каждый случай по-разному оценивается и оплачивается страховыми компаниями. Есть «дешёвые» и «дорогие» болезни. Но ведь пациенты разные, непохожие друг на друга. У кого-то есть много сопутствующих заболеваний, которые тоже параллельно нужно лечить. И кто придумал, что вот здесь мы будем много платить, а тут - нет?

Болезни молодеют. Врач - о лишнем весе, щитовидке и красоте Подробнее

Медицина становится бизнесом, отдаляя врачей от пациентов. Нельзя экономическими рычагами пытаться заинтересовать врачей. Здесь в большей степени должна быть система поощрений. Неприятно мне и отношение некоторых пациентов к врачам как к обслуживающему персоналу. Почему-то люди считают, что пациенты вылечиваются сами, а вот умирают из-за врачебной ошибки.

Не все понимают, что есть неизлечимые болезни и врачи не боги, а все мы смертны. Обидно, когда несколько часов медики спасают человеку жизнь, а он отмечает потом только то, что утратил какие-то способности, стал не таким, каким был до операции. Сегодня много негатива к врачам.

Раньше эта профессия была окутана романтикой, героизмом. Во многом такая ситуация сложилась из-за того, что в средствах массовой информации рассказывают не о том, как человека вылечили или спасли: это же скучно, кто будет об этом читать? Гораздо интереснее в очередной раз увидеть материал о хамстве и безграмотности медицинского работника.

Управление рисками

 - Некоторые считают, что труд анестезиолога прост: сделал укольчик - и ушёл. А пациент пусть себе спит, остальное хирурги сделают. Это так?

- Конечно, нет. Анестезиолог не только подбирает препараты и дозировку для наркоза, он контролирует деятельность и во многом управляет работой жизненно важных систем и органов пациента во время операции. С развитием анестезиологии хирургия смогла сделать гигантский шаг вперёд. И сейчас под наркозом многие операции становятся просто рядовыми, в то время как десятки лет назад их могли выполнять лишь единицы.

Моя профессия - это управление рисками. Я их минимизирую, и угроза жизни отступает, несмотря на тяжесть заболевания. Работа в операционной, как и везде в медицине, командная. Спасти и помочь человеку мы можем только все вместе.

Три года борьбы за жизнь. Почему студентка КемГМУ решила стать врачом Подробнее

- Говорят, анестезиолог - это определённый тип характера. Какой?

- Мой наставник Николай Фёдорович Сафронов - совершенно потрясающий врач от бога - говорил: «Анестезиолог должен быть таким человеком, чтобы после того, как он зашёл в операционную, успокоились все!» Нужно всегда держать себя в руках, какая бы экстренная ситуация ни случилась, и спокойно продолжать работу. Также он должен уметь быстро и чётко принимать решения.

- Бывало, что пациента не удавалось спасти? Чувство вины есть?

- Сейчас я работаю в ковидном госпитале. И у нас почти ежедневно умирают люди. Я всегда делал и делаю всё, что от меня зависит, и так, чтобы было не стыдно перед собой. Потому чувства вины нет, есть переживание: что было бы, если бы я пошёл другим путём? После каждой операции провожу работу над ошибками. В медицине нет единственно правильного пути. К исцелению приводят несколько. А какой выбрать, каждый врач решает сам.

К сожалению, невозможно спасти всех. Но нужно найти в себе силы не опустить руки и продолжить работу. Сначала это непросто, но с годами получается всё лучше и лучше. Нужно помнить, что ты должен помогать людям здесь и сейчас.

Мозг не лампочка

- Вы большую часть жизни проработали с детьми. Тяжело разговаривать с родителями? Правда ли, что врачи говорят о худшем прогнозе, чтобы не было лишней надежды?

- Безусловно, труднее. Они переживают за ребёнка и волнуются. У меня своя тактика общения с родителями, ведь от беседы зависит их спокойствие в том числе. Сначала я спрашиваю о состоянии маленького пациента, а потом подробно рассказываю, что нужно делать до операции, как проходит анестезия, что я буду делать. Всегда подбираю понятные для них слова, а не медицинские термины. А потом отвечаю на вопросы.

В медицине нет единственно правильного пути. К исцелению приводят несколько. А какой выбрать, каждый врач решает сам.

Когда взрослые информированы, они успокаиваются. Чаще всего спрашивают: «А может ли что-то случиться?» Отвечаю: «Да, может. 100%-ой гарантии вам не даст никто. У каждого, даже самого лёгкого препарата, есть побочные эффекты. Бывают и аллергические реакции, и бронхоспазм, и анафилактический шок. И в моей практике было такое. Но в операционной есть всё, чтобы своевременно отреагировать на внештатную ситуацию». Если соблюдать все современные стандарты безопасности анестезии, гораздо безопаснее прооперироваться под наркозом, чем лететь на самолёте!

- Вредит ли наркоз здоровью и правда ли, что он отнимает пять лет жизни, как утверждают некоторые?

- Конечно, пять лет жизни он не отнимает. Но подумайте сами: если бы наркоз был полезен, люди приходили бы, наверное, просто полежать под ним, чтобы вылечиться или отдохнуть. Риск всегда есть. Мозг - это не лампочка, его нельзя просто включить или выключить. На это требуется время. Утраченные или нарушенные функции после наркоза обязательно восстанавливаются, но постепенно.

- А можно ли не проснуться после наркоза? Или, наоборот, некоторые боятся очнуться во время операции. Такое возможно?

- Проснуться можно, если врач не будет контролировать глубину наркоза. Но это чисто теоретически. У меня, например, на практике никогда такого не было. Насколько глубоко спит человек, сейчас помогают определить приборы. Да и за косвенными признаками анестезиолог постоянно следит. А не проснуться, например, умереть или впасть в кому, человек может не из-за наркоза, а по причине своего заболевания.

Не все понимают, что есть неизлечимые болезни и врачи не боги, а все мы смертны.

- Вы каждый день сталкиваетесь со смертью. Как к ней относитесь?

- Смерть - это часть жизни. Если бы её не было, мы бы остановились в своём развитии. Человек должен реализовать заложенный в нём потенциал и спокойно завершить свой жизненный путь. Возможно, когда-то человечество достигнет бессмертия, но, увы, вполне вероятно, что оно будет доступно не всем, а только избранным. И меня такая перспектива страшит. Считаю, что бессмертие - в детях и внуках, которые продолжают твою жизнь. Они вносят в неё своё, идут по другому пути. Следующее поколение другое. И в этом я вижу развитие и жизнь.

- Наверняка есть случаи чудесных спасений или чего-то необъяснимого?

- Конечно, не всё поддаётся логике и далеко не всё понятно. Видишь пациента и понимаешь, что он не выживет - на это указывает всё. Поступила к нам в ковидный госпиталь женщина в тяжелейшем состоянии с большим процентом поражения лёгких. У неё и вес лишний, и много сопутствующих заболеваний. К счастью, мы её вылечили, она выздоровела и ушла домой! Или вспоминаю двухлетнего малыша с менингококковой инфекцией, у которого шансов на жизнь практически не было. Мои коллеги Роман Жданов и Алексей Власьев достали его буквально с того света.

А для себя в таких ситуациях я сделал вывод: если встречаешься с чем-то непонятным, попытайся найти ответ. Не можешь - отложи в сторону и двигайся дальше.