Кто не знает легендарный фильм «Мимино»? А это уже не кино – в Кузбассе, на единственном в области действующем рейсовом вертолёте Ми-8 работают свои Валико. Они возят шорцев, коз, спасают охотников, ищут туристов и гордятся своей работой. Накануне Дня гражданской авиации командир авиаэскадрильи вертолётов МИ-8 Андрей Ничипорович рассказал корреспонденту «АиФ в Кузбассе» о жизни шорских посёлков…
Лесное такси и таёжная «скорая»
Инна Меняйлова, «АиФ в Кузбассе»: Андрей Тадеушевич, правда, что на юге вертолёт заменяет рейсовый автобус?
 |
|---|
| Андрей Ничипорович |
Андрей Ничипорович: Наверное, можно и так сказать. Наш вертолёт еженедельно по понедельникам летает из Таштагола в отдалённые шорские посёлки Мрассу, Эльбеза, Сензас, Усть-Анзас, Шор-Тайга. Это самые крупные населённые пункты, вокруг которых находятся ещё десятки шорских деревень.
В остальное время вертолёт находится на дежурстве медицины катастроф по всей области. Тут работы много. В последнее время в районе очень активно развивается довольно травматичный горнолыжный спорт. Мы активно помогаем искать заблудившихся любителей покататься по диким склонам, травмированных, туристов, охотников. К примеру, осенью экстренно вывозили коренного жителя из Эльбезы, которого поранил медведь. В прошлом году летом на границе нашего района и Республики Алтай был пожар - мы возили туда людей и технику. Также мы выполняем рейсы к отшельнице Агафье Лыковой. А на коммерческой основе доставляем в труднодоступные места туристов и охотников. Поэтому скучать некогда…
– Таштагольцы вспоминают, как до 90-х годов самолёты Ан-2, которые базировались в таштагольском аэропорту, по восемь рейсов в день делали, а вертолеты - по четыре! Бывало, в день и по 100 человек перевозили. Сейчас уже такого количества и в месяц не наберётся. Малая авиация по большому счёту нужна?
– В посёлках работы нет. Остались практически одни пенсионеры. А те, у кого есть хоть какое-то пособие, выше 5 тыс. не получают. Несмотря на то, что Кузбасс у нас хорошо охвачен дорожной сетью, во многие шорские посёлки до сих пор по земле не добраться. Вертолёт для них единственная связь с большой землёй, ведь в посёлках нет ни магазинов, ни медпунктов. На вертолёте мы привозим им продукты, лекарства, стройматериалы. Они до сих пор живут охотой, рыбалкой и собирательством, коней держат, огороды... А что случись – без вертолёта оттуда не выбраться!
– А истории из кино случались? Понятно, что больного к врачу вы в любом случае повезёте. А корову на рынок, если местный житель попросит? Да и сам вертолёт в глуши – киношное чудо! Нет?
– Когда я работал по договору в Якутии, там наш вертолёт всегда встречала вся деревня! Выбегали дети, взрослые, старики. Для них это был целый праздник! Здесь же к вертолёту местные жители давно привыкли. Летаем уже давно. Однако ребятишки, завидев нас, всё равно всегда с восторгом поднимают головы в небо! Нас всегда с нетерпением ждут, порой и проблемами поделятся: охота не удалась, шишки мало… Недавно местные рассказали, как медведь в огороды заходит. Коров, как в кино, не перевозили, а вот коз – было дело, правда, внутри. Перенесли они полёт нормально: всю дорогу траву жевали. Часто местные жители собак возят – к этому мы привыкли. Если что нужно, всегда помогут нам. Часто дизели-генераторы привозим, так выгрузка из вертолёта – это целая история. Всем посёлком люди друг другу помогают!
Связь с землей
– Как вы попали в малую авиацию? Почему свою жизнь связали именно с ней? Не мечтали уйти в большую? Там и денег больше, и возможностей…
– Я родился в Сыктывкаре – авиационном городе. С детства видел лётчиков, жил рядом с аэропортом, постоянно наблюдал за самолётами. Конечно, мечтал попасть в военную авиацию, но жизнь сложилась так, что окончил Кременчугское лётное училище на пилота вертолёта и с 1992 года летаю на МИ-8. И никогда об этом не жалел. Даже мысли не было уйти в большую авиацию.
Лётчик в большой авиации – это оператор: он контролирует работу приборов. Взлетел, набрал высоту, сел в аэропорту. Земли не видишь, с пассажирами не общаешься. А малая авиация - это живая работа, ты ближе к людям! Ты напрямую связан с землёй, видишь её, своих пассажиров. Весь полёт управляешь вертолётом в ручном режиме. Вы возьмите любого нашего пилота – он без карты облетит всю нашу область! Да, большие корабли, большие аэропорты – это хорошо, но в нашей работе больше души. Везём, бывало, охотников или туристов, так порой и ухой накормят, и порыбачим с ними, и места красивые посмотрим.
Из малой авиации мало кто уходит. Наш бортмеханик Владимир Чураков уже 36 лет работает на МИ-8, командир экипажа Олег Лактюхин – 13 лет, я сам уже больше 25 лет.
– В ручном режиме в небе всякое может случиться. Что помогает лётчику не терять самообладание?
– Конечно, было всякое: и ломались, и двигатель отказывал. Несколько лет назад мы летели в район Поднебесных Зубьев. Возле Куприяновской поляны у нас отказал один из двигателей. Мы сработали чётко и без слов, без паники и волнений. Посадили вертолёт на косу реки. Могли разбиться, но сели. Слаженная командная работа очень важна.
Лет десять мы рожениц уже не вывозим – это красноречивый показатель.
Туда и обратно
– Советовали бы вы идти молодёжи в малую авиацию? Есть ли у неё перспектива развития в нашей области?
– Думаю, перспективы у малой авиации в области есть, но другие. Не те, что были много лет назад. Шорские посёлки из года в год становятся всё малочисленнее – школ нет, все дети учатся в Таштаголе и обратно уже не возвращаются. Лет десять мы рожениц уже не вывозим – это красноречивый показатель. В основном в тех посёлках остались пенсионеры. Но за последние несколько лет Шерегеш стал одним из самых популярных горнолыжных курортов России. Сюда приезжают не только из ближайших областей, но и со всей России. Вместо, к примеру, восьми или десяти часов, которые турист тратит на дорогу из Новосибирска, он сможет прилететь в Шерегеш за полтора часа. Покататься и улететь обратно. Будет желание – уложится в сутки! И денег уйдёт не больше, чем на бензин. Но пока это только проекты…
Курс на север. Летчик - об освоении Арктики и проблемах малой авиации 
Робинзоны XXI века. Остров пока еще обитаем 
Как звери и птицы переживают экстремальные морозы?