На прошлой неделе в Междуреченске прошло всероссийское совещание, посвящённое вопросам промышленной безопасности в угольной отрасли. Почему люди продолжают гибнуть на производстве, каковы причины аварий и что предлагают власти – в материале «АиФ в Кузбассе».
По смертям горняков нынешний год уже «перевыполнил план». С начала года погибло уже десять человек, тогда как в 2017-м – семь. Скорбный список открыли происшествия на шахте им. Тихова в Ленинске-Кузнецком и на разрезе «Распадском» в Междуреченске.
В первом случае, после выброса угля и газа погиб один горняк, трое оказались под завалом, но были спасены. Во втором – вахтовый КамАЗ с рабочими в разрезе свалился с обрыва, шестеро горняков погибли, 18 получили ранения, ещё один позже скончался в больнице. Оба эти происшествия произошли 8 февраля. 12 февраля под завалом погиб шахтёр на шахте «Кыргайской» в Прокопьевском районе. А 12 марта из-за обрушения породы погиб горняк на шахте «Карагайлинской» в Киселёвске.
Эхо разрухи
По словам начальника управления по надзору в угольной промышленности Федеральной службы по экологическому, технологическому и атомному надзору Геннадия Ермака, сразу после каждой крупной аварии все мобилизуются, начинают работать по правилам, к вопросам безопасности подходить гиперответственно, а к третьему году расслабляются. Однако в Кузбассе этот тренд удалось остановить, и с 2013 года крупных аварий на угольных предприятиях региона не было. Геннадий Ермак утверждает, что чаще всего люди гибнут, когда выполняют несвойственные их профессии задачи. Например, смертность у электрослесарей на первом месте в отрасли – 19,6% смертельных случаев приходится именно на них. Электрослесарь, например, не должен в шахте транспортировать грузы, но иногда он вынужден это делать.
А то, что 12,2% смертей приходится на инженерно-технических работников, заставляет задуматься об уровне подготовки кадров для горнодобывающей промышленности. Ведь именно ИТР должны следить за тем, как шахта работает, как и насколько точно исполняется техника безопасности и т. д. Такая статистика, по словам Геннадия Ермака, сложилась оттого, что в 1990-е на шахты пришли случайные люди. Сегодня они являются костяком трудовых коллективов. Это своеобразное эхо разрухи, царившей в отрасли в те годы.
Кто заставляет так рубить?
Начальник сводного информационно-аналитического отдела департамента угольной и торфяной промышленности Минэнерго России Валерий Гришин и заместитель руководителя Государственной инспекции труда в Кемеровской области Валерий Бучнев говорили о том, что причинами происшествий становятся нарушения трудовой дисциплины, неудовлетворительное содержание рабочих мест, нарушения технологии, неудовлетворительная организация труда. И если нарушение трудовой дисциплины ведёт к тому, что горняк попадает под дизелевоз или ломает кости на конвейере с углём (горняки иногда просто ложатся на ленту с углём, чтобы доехать до нужного места, но оказываются, как правило, в больнице), то нарушение технологии приводит к более масштабным трагедиям.
Например, на шахте Тихова на горняков выдавило 180 т угля и выхлопнуло 4 тыс. кубов газа! Как доложил на съезде управляющий директор ООО «Шахта им. С. Д. Тихова», ООО УК «ПМХ»-«ПМХ-Уголь» Иван Фадеев, комбайн отрабатывал лаву со скоростью 5,5 м в минуту вместо положенных 1,5 м. Превышение скорости наложилось на плохую дегазацию. На вопрос, кто заставил горняков рубить уголь в таком темпе, ответа нет. И подобные аварии будут повторяться.
Зато есть надежда, что не повторится случай, произошедший на «Распадском». Руководство разреза отчиталось, что закупило пять вахтовок с усиленными кабинами, которые не должны складываться при падении с высоты, а ещё распорядилось расставить указатели по пути следования транспорта с рабочими, сделать бровки по краям обрывов, чтобы предотвратить съезд транспорта под откос, усилить инструктаж водителей. Получилось ведь, что семеро горняков погибли, потому что водитель заблудился, заехал не туда и в тумане не увидел край площадки.
