«Сегодня шахтёры достигли нового трудового рекорда!». Подобные сообщения в угольном Кузбассе не редкость, скорее даже норма жизни. Были они в советское время, когда все тянулись за трудовыми подвигами стахановцев. Есть они и сейчас.
В зеркальном отражении
Ветеран-шахтёр Карл ТАУБЕ и современный рекордсмен Владимир БЕРЕЗОВСКИЙ. Что связывает их, помимо работы в шахте?
2013 год – юбилейный не только для области, но и для наших героев. Ровно 70 лет назад в феврале 1943 года Карл Таубе впервые спустился в забой шахты «Байдаевской». Проработал он в ней до 1975 года. Владимир Березовский тоже в этом году отметит профессиональный юбилей: он начал работать на шахте 35 лет назад, в декабре 1978 года устроился на «Карагайлинскую» горнорабочим.
88-летний почётный шахтёр СССР и 55-летний Герой Кузбасса не знакомы друг с другом. Первый живёт в Новокузнецке, второй в посёлке Карагайлинском. Они представляют две эпохи угольной промышленности: большую часть своей трудовой жизни Таубе проработал с кайлом в руках, а Березовский – на технике.
Несмотря на то, что этих шахтёров разделяет время, отдельные эпизоды жизни отражаются, будто в зеркале. Обоих привела на шахту служба в армии. Карла Таубе мобилизовали в Сталинск (бывший Новокузнецк) в трудовую армию во время войны из Казахстана. Владимир Березовский получил образование учителя физкультуры, но во время армейской службы познакомился с ребятами из Кузбасса и решил идти работать на шахту, так после армии в школу и не вернулся.
Сыновья обоих шахтёров пошли по стопам отцов. Виктор Таубе сейчас живёт в Германии, а до своего отъезда работал на шахте механиком, затем начальником участка. А Валерию Березовскому, который вместе с отцом сейчас трудится горнорабочим очистного забоя на «Талдинской-Западной-1», сама дата рождения «определила» профессию: он родился в День шахтёра.
И Таубе, и Березовский – выходцы из крестьянских семей, с детства привыкли к физическому труду, не понаслышке знают, что такое держать огород и скотину. И сейчас оба живут в частных домах, возделывают небольшие огороды, переживают, что не отступающие от Кузбасса дожди урожай погубят.
И, наконец, обоих горняков объединяют трудовые рекорды.
Человек-комбайн
Карл Таубе за 15 лет работы в забое прошёл более 15 км выработок. Его угольком можно 583 железнодорожных вагона загрузить. «На комбайне мне не пришлось поработать, всё только вручную. Это сейчас шахтёр на кнопки нажимает, а тогда – на пупок. Поэтому проходчики по два-три года работали, больше не выдерживали, уходили», – рассказывает ветеран.
О своём первом рекорде шахтёр рассказывает с детальной точностью. Говорит, прошёл 18 метров выработки на спор. «Сменщики вдвоём и пяти метров за смену не прошли. Но о моих успехах были наслышаны, говорят, что 7-8 метров я смогу взять. «Иду на пятнадцать!» – заявил я и поспорил с ними на три литра водки. А в итоге прошёл 18 метров. До сих пор этот рекорд никто не побил!» – с гордостью рассказывает Таубе.
Принципиальное отличие старой системы оплаты труда в том, что каждый шахтёр боролся за личный рекорд. Ветеран застал и нынешнюю систему учёта, когда весь добытый уголь делится на бригаду. Но, говорит, индивидуальный зачёт его больше устраивал. А как не устраивать? Смотришь на расчётные листки ветерана за 40-50-е годы, а в них каждый месяц перевыполнение плана – на 200, а то и на 300 с лишним процентов. Не раз отдел нормирования спрашивал шахтёра-ударника о его секрете. А тот отвечал: «Я просто не делаю дурную работу. Живу и работаю по пословицам: тише едешь – дальше будешь, поспешишь – людей насмешишь, хороший инструмент – уже полдела сделано». Кузнецу свой инструмент Карл Таубе не доверял, вместо того, чтобы тесниться в мойке, после работы оставался, точил топор, заправлял кайло, а потом без толкотни мылся и шёл домой. Утром без горячего завтрака и сытного тормозка в шахту не уходил. Пока коллеги настраивались на работу и вагонетки шли свободные, рубил уголь. Поэтому получалось выдавать в 2-3 раза больше нормы за смену. За то и прозвали Таубе в шахте человеком-комбайном. Был у него ещё один секрет, которым с ним как-то поделился наставник, почётный шахтёр Иван Епихин. Он учил: «Ты следи за кливажом – трещинами пласта. Подберёшь правильно угол, так середина пласта сама и выпадет». «Я всегда шёл по кливажу, такие большие комки отворачивались, что все колени в синяках были. Уголь надо не царапать, от этого только пыль летит, а рубить, как капусту», – делится секретом успеха Карл Карлович.
Заряженный на успех
Владимира Березовского, бригада которого сейчас ставит трудовые рекорды, от Карла Таубе отделяет целая эпоха в угледобыче: сейчас не кайло стоит во главе угла, а комбайн. Однако, по мнению бригадира-передовика, полностью от ручного труда в шахтах ещё долго не откажутся: «Выемка – механизированная, управление комплексом – компьютерное. Но до сих пор есть кувалда, лопата, ломик. Бывает, валун такой попадётся, что в дробилку не проходит, кувалдой его разбиваешь».
С самого начала своей работы Березовский стремился попасть в очистной забой. «Лава – это пик подземной специальности. В лаве мы на острие. Здесь непосредственно добывается уголь». И добился своего: не прошло и двух лет, как юного горнорабочего перевели в лаву, а ещё через полгода назначили звеньевым.
Шахтёр считает, что важная составляющая трудовых успехов – это заряд на рекорд. Этот заряд он в своё время получил, работая в бригаде Виктора Шаркова, Героя Социалистического Труда, ученика новокузнечанина Егора Дроздецкого, дважды Героя Соцтруда, удостоенного прижизненного памятника. От советской школы Березовский и получил заряд на рекорд, который до сих пор движет бригадиром. Так, в марте 2013 года его бригада установила новый всероссийский рекорд по добыче угля за месяц, выдав на-гора 1 млн 7 тыс. тонн чёрного золота.
К таким рекордам шахтёры готовятся заранее. Так, в 2008 году бригада Березовского выдала 521 тыс. тонн угля. Это, пожалуй, максимум, который можно было «выжать» из того комбайна, т. к. его дробилка не справлялась с потоком угля. «Это всё равно, что лить воду из ведра в узкое горло бутылки, – сравнивает Владимир Иванович. – Был бы комплекс более производительным, ещё в июле прошлого года дали бы миллион. А в 2013 году мы запустили новую лаву, с новым комбайном, более производительным. Технологическая цепочка от комбайна до склада стала соответствовать рекорду. Устранили слабое место – вот и дали миллион. Т. е. чтобы цифра была, к ней надо готовиться».
Зачем нужен рекорд?
Зачем нужны горнякам трудовые подвиги? Ответ на этот вопрос однозначен: больше угля добудешь – больше денег получишь. Но у каждого времени есть свои нюансы. «Мы приехали голые и босые. Я целый месяц ходил в шахтовой спецовке, переодеться не на что было. А потом женился, мать с сестрой ко мне переехали – тем более деньги нужны стали. Оклад был 4,5 тыс. руб., сделал три нормы – получил 13,5 тыс. руб., за 11 тысяч сразу купил небольшой домик», – рассказывает о своих мотивах Карл Таубе.
Нынешние забойщики получают по 50-60 тыс. руб. в месяц, а в рекордные месяцы их зарплата вырастает до 100 тыс. руб. «Мы живём сейчас, и сейчас нам надо собрать ребёнка в школу, поскорее расплатиться за кредит или поехать отдыхать за границу, а хорошей зарплаты без хорошей производительности никогда не будет», – рассуждает Владимир Березовский об истоках шахтёрских рекордов. Но есть в подвигах не только личная заинтересованность. На машинах, которые работают в шахтах, добывают уголь шахтёры Америки, Китая, Австралии. Бывает, что они и по 2 млн тонн в месяц выдают. Чем мы хуже? И так стахановские соревнования в шахтах поднимаются уже на уровень международных. История рекордов продолжается.