«Я не боялась». 13 тыс. человек придут проститься с блогером Ириной Небогой

От саркомы Юинга умерла блогер из Новокузнецка Ирина Небога — девушка с интересной, немного «космической» внешностью и ямочкой на черепе. Ей был всего 21 год, и последние пять лет жизни они посвятила борьбе с раком, с юмором относясь к собственному заболеванию. Что сказала Ирина подписчикам после своей смерти и как лечилась последний год, у kuzbass.aif.ru.

«Я вас очень люблю»

«Ну вот всё и подошло к концу. Привет, мои дорогие, и простите, что долго ничего не выкладывала. Знаете, борьба с раком — это дело непростое. Хоть дважды мне и удалось справиться (было непечатное слово), в третий раз, к сожалению, не повезло.

Я сражалась до последнего, но меня не стало. Я ушла очень легко и спокойно, в кругу близких и любимых людей. Я не боялась, не паниковала, вы меня знаете.

Хочу поблагодарить всех вас за многое. За то, что поддерживали меня все эти годы, не давали отчаяться, писали приятные комментарии, конечно же, за финансовую поддержку тоже. Мне всегда было приятно встретить подписчика на улице, пообщаться. Я вас очень люблю и ценю», — написали близкие от имени Ирины Небоги после её смерти в блоге.

«Нет сил на страх смерти». Как саркома сделала сибирячку Небогу знаменитой Подробнее

Девушка умерла 15 ноября поздно вечером (по московскому времени). На её похороны в Москве, судя по данным открытого опроса среди подписчиков её Telegram-канала (всего там 156 тыс. подписчиков), собирается больше 13 тыс. человек. Здесь мы собрали её последние фото.

«Лишь бы пройти»

Ирина впервые столкнулась с симптомами саркомы в 16 лет — начались незначительные боли в ноге. Спустя множество анализов школьнице диагностировали рак кости, в основном атакующий подростков. За годы борьбы девушка лишилась части черепа, пронизанного опухолью. Но изъян она превратила в изюминку, шутя над своим несовершенством в Сети, благодаря которой её и знали люди.

Были в жизни Ирины и ремиссии, но год назад рак вернулся. А в этом году девушка и вовсе оказалась в центре скандала, когда решила прервать курс химии, который ей частично оплатили неравнодушные люди, и поехать на фестиваль в Индию, который проходит там раз в 144 года. Поездку она рассматривала как важный элемент психологической реабилитации. Пробовала и голодание.

Осенью Ирина активно лечилась, проходя курс лучевой и таргетной терапии после повторной операции на черепе (что такое лучевая и таргетная терапия, мы подробно писали здесь). У неё обнаружилась новая опухоль в голове и метастазы в лёгких: «Впереди контрольные обследования, честно, ссусь ужасно, так искренне хочется, чтобы весь этот перенесённый ад оправдался хоть на маленький процентик (Ирина страдала от побочек терапии — Ред.)».

Почти весь октябрь после лечения новокузнечанка провела в Сочи, где говорила, что много отдыхает, а в конце месяца в день контрольного КТ Ирина сломала ногу со смещением.

«Метастазы в лёгких выросли, пошли метастазы в кости. Вообще непонятно, что делать дальше. Минимум месяц нужно, чтобы восстановить ногу, терапию делать нельзя, завтра будем с врачом обсуждать что-то. Никогда не задумывалась о конце, но, походу, это он и есть. Я постараюсь сделать всё возможное, чтобы снова выкарабкаться, но сил моих больше нет. Я в отчаянии», — написала Ирина 30 октября.

Последний пост сама девушка выложила 5 ноября, сообщив очередную нерадостную весть: железный штифт, который должен был стать опорой сломанной ноге, не подошёл. В самой ноге тоже обнаружили метастазы. Стоял вопрос о том, чтобы установить эндопротез в бедро: «Меня мало пугает срок больничный, лежала и дольше. Больше меня пугает, как это всё вывезти. Организм у меня уже не такой сильный, и, походу, я буду просто овощем это всё проходить, лишь бы пройти».

Выбор в сторону жизни

Летом девушка признавалась, что не вернётся на химию даже под ружьём, потому что для неё это страшнее смерти (вероятно, из-за побочных эффектов).

Врач-онколог отделения опухолей головы и шеи, кожи и мягких тканей Альберт Зайнутдинов объяснял тогда kuzbass.aif.ru, что пропуск химии может сказаться негативно на дальнейшей тактике лечения — если лекарство не поступило в определённый день в организм, то опухоль может начать делиться и развиваться сильнее. Это значит, что потом сложнее оценить динамику и понять, помогает ли лечение вообще.

Лучевая, таргетная. Врач Зайнутдинов раскрыл, когда при раке не нужна химия Подробнее

К альтернативным методами лечения врач относится критически: «Если бы хоть какой-то препарат или растение действительно доказали свою эффективность, мы (онкологи) обязательно бы его использовали!» Альберт Зайнутдинов даже подробно рассказал, что происходит с телом при раке во время «лечебного» голодания.

Однако определить наверняка, сказалась на печальном исходе Ирины прерванная химия или просто агрессивная саркома, проникшая во всё ослабленное тело, уже невозможно. Мы считаем, что девушка использовала все методы, чтобы выздороветь — она верила в это практически все пять лет.

В последнее обострение врачи диагностировали Ирине тяжёлую депрессию. Но даже в таком состоянии она писала: «Пока я жива, я могу делать выбор в сторону жизни, единственный день, когда я это делать не смогу, — это день смерти. А до него всё решаемо».