От деревни к городу. Как строились кузбасские города?

В советские годы у каждого города был план развития. Сейчас же спрашиваешь у чиновников о развитии, а в нём — латание дыр на дорогах, покраска фасадов, переселение из аварийного жилья. А уж возведение школы или детского сада — это подвиг, которого ждут все, даже дети. В канун профессионального праздника строителей архитектор Юрий Журавков рассказал «АиФ в Кузбассе» о том, как строились кузбасские города, почему теперь они теряют лицо и живут без будущего, настоящим.

«Рулили» зодчие

— Юрий Михайлович, Вы почти полвека прожили в Кемеровской области, работали здесь, строили. На Ваших глазах росли кузбасские города. Какое время в градостроительстве Вы назвали бы «золотым»?

— Когда я в 1966 г. приехал в Новокузнецк, то увидел не город, а большую деревню. Здесь было очень грустно: смог, грязь, отдельные домишки, коровы паслись на нынешней ул. Кирова. Глянешь на соседние Прокопьевск, Междуреченск, Мыски, Белово, а там ситуация не лучше — деревни с шоссейными дорогами, иначе не назовёшь. Прошло полвека, и я с удовлетворением могу сказать, что мы, архитекторы, градостроители, прожили жизнь не зря. Может, не так блестяще, не так красиво получилось, как хотелось бы, но мы всё-таки сделали города из деревень. «Золотым» временем были 70-80-е годы.

Тогда в Новокузнецке был лидер — Николай Спиридонович Ермаков, который объединил вокруг себя деятельных, творческих людей. При нём выросла ул. Кирова, появились новые жилые микрорайоны, был построен Бульвар героев и другие знаковые для города объекты. И главное — была перспектива. Был план развития. Было будущее. В 90-е в город вновь пришла разруха, центр зарос бурьяном и мусором. И тогда новый мэр Сергей Мартин вновь призвал на помощь архитекторов, совместно мы разработали программу, рассчитанную на годы вперёд.

И вновь закипела работа — реконструировали проспект Металлургов, восстановили из руин Кузнецкую крепость, строили новые дорожные развязки. Аналогичное возрождение проходило в соседних Осинниках. На моём веку это был второй мощный подъём в градостроительстве. А если вспомнить историю, то нужно назвать ещё один важный этап — 30-е годы прошлого века, строительство соцгорода под руководством Ивана Бардина. Т.е. Новокузнецк не раз переживал переломные времена, и всякий раз его руководители обращались к архитекторам и не прогадывали.

— В центрах европейских городов до сих пор стоят бараки, жильё в которых сдаётся по заоблачным ценам, потому что там относятся к таким строениям как к памяти, истории. У нас же противоположное отношение: жильцы жалуются на чудовищные условия, добиваются переезда, после чего здания безжалостно уничтожают. Что мешает и нам зарабатывать на старине? У нас бараки какие-то другие?

— Это связано с уровнем общей культуры по всей России. Посмотрите, в Европе камень лежит с XV века, он останется там и в XX в., и в XXI. Мы же обязательно пригоним бульдозер, утащим реликвию, разрушим, закопаем. В конце концов, разрушение старых построек можно было бы простить, всё-таки Кузбасс не центр страны. Но здесь есть и всемирно значимые объекты, незаслуженно забытые,например, дом, где целых 22 дня прожил Ф. Достоевский, или единственная из оставшихся в Сибири каменная крепость.

Они стоят, но души в них нет. Мы не готовы их представить гостям, как, например, Шерегеш. Хотя, казалось бы, что в нём особенного — обычная гора. Но он гремит на всю Сибирь, а крепость — нет. Я недавно побывал на Салаирском источнике и удивился: там тьма народу, много приезжих с новосибирскими, красноярскими номерами. На пустом месте благоустроили источник, навели порядок, вдохнули жизнь — и место притягивает тысячи туристов.

Как не испортить построенное?

— Спроси сейчас чиновников — мало кто скажет, как будет выглядеть город даже через пять лет. Может, нет плана и крупных проектов, потому что деньги, по их словам, нужно наскребать даже на латание дыр?

— Все проблемы градостроительства 50-60-х гг. сегодня повторяются. Мы тогда были в такой же глубокой экономической дыре, как сегодня. Но мы не сидели на месте, находили возможности, лазейки. Были лидеры, которые использовали ту обстановку на благо градостроительства. Например, Ермаков «пробил» финансирование жилищного и коммунального строительства напрямую через Москву, минуя Кемерово. Это был беспрецедентный шаг! Появились деньги — тогда пригласили архитекторов, отправили проектировщиков изучать опыт других городов, организовали строительные тресты, построили новые заводы, обеспечившие строителей материалами.

— Тогда был единый источник финансирования, единый заказчик, потому и можно было работать по плану. Сейчас же всё по-другому: участки под застройку продаются разным предпринимателям: один поставил дом в вычурном стиле, другой сэкономил и построил «коробку». В рыночных условиях можно забыть о стилевом единстве улиц?

— Ещё в первом веке до нашей эры древнеримский архитектор Витрувий сформулировал простые функции любого строения, выраженные всего тремя словами — польза, прочность, красота. И я работал, придерживаясь этих правил, старался, из кожи лез, чтобы спать спокойно, чтобы люди мне вслед камни не кидали. Почему нынешние архитекторы так не поступают? Ведь предприниматели приходят и уходят, а архитектура остаётся.

Ничего не надо изобретать, просто профессионально выполнять свою работу, делать по Витрувию.А власть почему позволяет ставить безобразные коробки в центре? Потому что есть участок, который продали бизнесменам, и, не дай Бог, те откажутся от него. Такой сейчас подход… В начале ХХ в. московский предприниматель Елисеев задумал построить гастроном, который бы стал шедевром, историческим памятником. Так всё и вышло. Пришёл бы сегодня заказчик и сказал, что построит то, что осталось бы с его именем на века — такому можно продать участок в центре.

Когда в чиновниках согласья нет

— «Коробка», «чемодан», «стекляшка» — такие язвительные прозвища дают горожане новым постройкам. Помнится, в послевоенные годы со зданий убирали архитектурные излишества. Но тогда это было общегосударственной тенденцией. А сейчас что мешает строить шедевры — экономия, отсутствие денег?

— Денег никогда не было. Любому градоначальнику нужно понимать, что манна с небес не посыплется. Государственное финансирование нужно вырывать, как это делали мы в 70-е годы. А частные инвесторы есть, но чиновники сами их отталкивают — затягивают согласование документов на годы. Я в последнее время занимаюсь проектированием религиозных объектов. Ко мне обратилась женщина, хочет построить часовню в память о погибшем сыне. Проект готов, с церковью согласован, его строительство и последующее благоустройство заказчица готова оплатить. Но я уже полтора года хожу по инстанциям, пытаясь получить участок земли.

Аналогичная ситуация со сквером памяти прославленного новокузнецкого борца Владимира Манеева. Да если бы такое отношение было всегда, то я бы до сих пор ходил по кабинетам, подписывал проект Бульвара героев! Прочитал как-то, что в России на получение разрешительной документации потребуется 804 дня.

«Радует», что в Новокузнецке срок значительно меньше — около полутора лет. На мой взгляд, причина в том, что нет такой единой команды, какая была в советское время. Тогда собирались люди из разных инстанций — партийные работники, архитекторы, строители, представители надзорных и правоохранительных ведомств, финансисты и сообща принимали решение о строительстве.

Все заражались общей идеей, равнодушных не было. Любовь к городу, гордость за него, патриотизм помогали нам горы свернуть. А без слаженной профессиональной команды города не построить. Но всё же мне хочется оставаться оптимистом. Разные периоды переживали сибирские города: от гигантского всемирного взлёта до кризиса. Я верю в то, что при современных технологиях молодёжь сделает города ещё привлекательнее, возведёт новые шедевры архитектуры, которыми будут гордиться потомки.

СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: статья «В окружении тайги. Для кого деревня – спасение?»