Примерное время чтения: 7 минут
230

В кузбасской шахте Лидия Орлова берегла от метана горняков

Лидия Орлова часто вспоминает о своей непростой и ответственной работе на анжерской шахте и каждый год принимает поздравления с самым главным праздником в её жизни – Днём шахтёра. Сегодня Лидии Ивановне 89 лет. Живёт скромная старушка в анжерском Доме милосердия, потому как из родных в Кузбассе уже никого не осталось. Только одиночество, да воспоминания о годах героической и трагической жизни. Из-за недугов она едва передвигается по небольшой комнатке, но каждого, кто хоть изредка навестит, никогда просто так не отпустит, не угостив чаем с конфетами и увлекательными рассказами о прошлом.

О жизни своей она неожиданно начала свой рассказ с вождя революции – Ленина:

– Бабушка моя Анастасия Афанасьевна с Лениным дружила, помогала ему в ссылке. И я родом из Шушенского. Бабушка рассказывала, что Ильич тогда молодой был, энергичный, когда его к нам сослали. Проводил в ссылке свои революционные сходки, всем обещал, что скоро жить хорошо будем. Бабушка ему бельё, одежду стирала и полоскала её в местной речке. А Ленин, куда бы ни шёл по берегу со своими друзьями, тоже ссыльными, так всегда к ней спустится, поможет бельё прополоскать, а потом на берег поднять. Помню, даже фотографии такие были в школе, где Ленин вместе с бабушкой. У Ленина тогда уже Крупская невестой была, приехала к нему, а её не пускают, потому, как нет документа, что они муж да жена. Тогда местный мастер сделал два бронзовых обручальных кольца, и они быстро повенчались в нашей церкви. Пожили вначале немного вместе у зажиточных крестьян Зыряновых, а потом через протоку ушли жить к одинокой женщине Петровой. Много разного интересного мы тогда про Ленина узнали, но знакомство с ним никак не отразилось на нашей жизни. И лучше жить тоже не стали.

 

Фото: Из личного архива

Анжерка стала судьбой

В Анжерку Лидию Орлову судьба забросила случайно. Отец у неё был капитаном корабля, плавал по Японскому морю десять лет. А потом вернулся в Шушенское и стал председателем колхоза, встретил там девушку, так семья Орловых и образовалась. Но заболела у Лидии сестра, врачи посоветовали сменить климат. Уехали в Коканд. Там и войну встретили. Отец сразу на фронт ушёл и погиб. У матери на руках осталось четверо детей. Лидия Ивановна говорит, что теперь понимает, какой хитрый был народ в той республике: своих они берегли, а русских всех подряд на фронт сплавляли. Лидию выучили на токаря и послали работать на военный завод в Новосибирск, вытачивать снаряды для «Катюши». В 1943 году, когда девушке только исполнилось 18 лет, спросили, не хочет ли она пойти добровольцем на фронт. Лидия была в те годы такая отчаянная, что сразу согласилась. Провели в церкви карантин и начали там же в Новосибирске учить её на радистку азбуке Морзе, шифрованию. Она так хорошо всё изучила, что могла с закрытыми глазами управляться, и присвоили ей сразу звание сержанта, да оставили служить при штабе полка, который занимался дислокацией войск. Постоянно кого-то отправляли на фронт, а её, как ценного специалиста, всё в штабе оставляли. По ночам возили грузить на баржи сено, которое потом самолётами забрасывали в партизанские отряды. Там же она тяжело заболела брюшным тифом и в 1946 году по болезни её уволили с военной службы. Вернулась опять в Коканд, а оттуда вместе с пленными поляками попала на строительство Ферганского канала. Каждому человеку за смену нужно было вручную выкопать 60 кубометров земли. Очень тяжёлый был труд. А Лидия после тяжёлой болезни была слабой, маленькой. В то время заболела и её мама, сестра вышла замуж за механика, который варил копры в шахтах и их отправили в Анжерку, работать на «Физкультурнике» и «Восходе». Но и Лидия с мамой сюда тогда переехала. Шахту «Восход» ещё строили, и она пошла учиться на ламповщицу. Труд хоть и не под землёй был, но очень опасный и тяжёлый. Работала ведь постоянно со щёлочью, заправляла аккумуляторы, которые брали шахтёры с собой, когда спускались под землю. Работала так ударно, что направили её в ленинск-кузнецкий НИИ дальше учиться на слесаря по ремонту интерферометров. Это прибор такой был, которым замеряют концентрацию метана в шахте. Орлова такие приборы сама настраивала, ремонтировала. Работа была самая ответственная, от неё ведь зависела безопасность шахтёров. Случались аварии, взрывы, тщательно с ними разбирались, но по её вине ЧП в шахте никогда не было. Получала одни награды, да благодарности. Причём, поставили женщину на самый ответственный участок, настраивать и выдавать эти приборы инженерам. Помнит, например, как бывший глава Анжеро-Судженска Александр Готфрид на той шахте работал, тоже всегда у неё получал этот газоанализатор.

На пенсии не до отдыха

Так и проработала Лидия Ивановна до самой пенсии на шахте. А на пенсии вместо того, чтобы отдыхать, пришлось новую профессию получать, потому что жить совсем стало сложно.

Об этом трагическом периоде жизни моя собеседница без слез не может рассказывать:

– Муж Виктор был замечательный человек, шахтёр. Очень цветы любил, весь двор ими засадил, ухаживал, лелеял. А однажды пришёл со смены, открыл окно и сказал: «Смотри, Лида, какая красота! Я очень прошу тебя, если умру, сорви их все до одного и положи мне на могилу…» Я в слёзы, ведь трое пацанов у нас подрастали, да и мужу 50 лет только исполнилось. Через несколько дней Виктору дали путёвку в санаторий, пришёл домой, сел отдохнуть, да так с этой путёвкой в кармане и умер. Когда хоронили, все цветы ему достались. А я с детьми осталась. Поэтому на пенсии я и поехала учиться в Томск на проводника поезда. Нужно было не отдыхать, а детям помогать. И почти до семидесяти лет отработала на железной дороге на фирменном поезде. Тоже заработала много почёта и наград. Как лучшему проводнику одной мне тогда дали немецкий фирменный вагон. Познакомилась и с Аманом Гумировичем по работе, он тогда нашей железной дорогой руководил, обращалась за помощью, всегда откликался, помогал. И потом, уже, как губернатора, просила помочь, чтобы шифер на доме заменили, когда градом побило, сразу откликнулся. А иначе никак в городе не могла добиться помощи.

Знает нужные слова

В Доме милосердия мне рассказали, что регулярно возят Лидию Ивановну на кладбище, где схоронены муж и все её сыновья. Боль и память о них никогда не заживает. Подробности трагедий, которые случились с детьми, Лидия Ивановна не стала рассказывать. Видно, что это очень больная для неё тема. Сказала лишь, что двое сыновей также были горными мастерами, третий – медиком. Все ушли из жизни молодыми. Всё её богатство теперь – это кровать в казённой комнате, да стопочка бумаг со справками, удостоверениями к наградам и немного фотографий, напоминающих утраченную семью и славное прошлое. В Доме милосердия Лидию Ивановну уважают за принципиальность. Она среди подопечных, у большинства из которых переломаны судьбы, теперь неформальный лидер, который всегда найдёт нужные слова, подскажет и поможет в трудную минуту. И ещё она очень благодарна работникам этого казённого дома за заботу и внимание к себе. Ведь так получилось, что больше ей в этой жизни и надеяться уже не на кого.

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Также вам может быть интересно

Топ 5 читаемых


Самое интересное в регионах