В кузбасской деревне Шестаково завершился недельный фестиваль «Диноттера», собравший 76 тыс. человек. Одним из трёх хедлайнеров стала группа «Чайф», которая посетила Шестаково первый раз. Солист Владимир Шахрин пообщался с журналистами, среди которых были корреспонденты kuzbass.aif.ru.
Ансамбль старинной музыки
— Когда вам предложили поехать в Шестаково, быстро ли вы согласились?
— Быстро, от таких предложений не отказываются. Мы отыграли сотни разных фестивалей по одной схеме, а здесь совершенно другое. Нам представилась возможность побывать там, где не бывали, поучаствовать там, где не участвовали.
Это классно, что есть такая тема, семейная и научная, и к этому ещё и музыку с туризмом добавили. В этом отношении Кузбасс дал жару.
— На ваш взгляд, такие громкие фестивали с разнообразной программой могут увеличить внимание и интерес у молодежи к науке?
— По себе могу сказать, что если в детстве тебя что-то зацепило, как сейчас говорят — «вштырило», интерес к этому останется на всю жизнь. Важно, чтобы ребята, которые сегодня приехали, наполнились впечатлениями, связанными с наукой. Посетив фестиваль, они будут понимать, что наука — это интересно. Это не для ботаников. Да и какие тут ботаники? Тут абсолютно классный народ.
У меня было так же. Когда мне было 12, отец принёс в дом первый магнитофон. С этим магнитофоном была одна катушка, на которой был концерт Rolling Stones. Я услышал не одну песню, а целую концертную запись одной из лучших рок-групп. Сейчас мне 65, и до сих пор не отпускает.
— На первом фестивале «Динотерра» выступала финская группа в костюме динозавров. На что вдохновил вас сегодняшний фестиваль?
— Я мало знал о фестивале, только общие моменты. Но организаторы подробно рассказали, что здесь будет. Мы могли включить какие-то элементы, использовать в программе костюмы, но, честно говоря, очень жарко.
Здесь маленькие детки и люди, кому меньше тридцати. Мы для них ансамбль старинной музыки. Мы точно такие же кости динозавров, которые здесь откопали. Поэтому им в любом случае интересно. Они потом приедут и скажут: «Мы были на классном фестивале, на котором выступал ансамбль старинной музыки “Чайф”». Мы играем музыку прошлого века — это нас очень роднит с динозаврами.
— Назовите пять прилагательных, характеризующих «фестизавр».
— Очень красивый. Подъезжаешь — красиво. Он семейный. Он познавательный. Он очень солнечный, ну и он очень жаркий.
Самое большое шествие «динозавров» в стране на фестивале «Динотерра»
— А вы в детстве любили динозавров?
— Удивительно, что в наше время темы с динозаврами вообще не было. У моего внука был период, когда он интересовался динозаврами. Он знал про все названия, и, соответственно, знал я. У меня пятеро внуков — три девочки, два мальчика — и сейчас у младшего внука Саши такой же период. Он с динозаврами ходит, он в них играет, он смотрит про них мультфильмы — сейчас это очень популярная тема.
— Вас называют динозаврами рока. Какова вероятность, что после фестиваля в вашем арсенале появится песня про реальных динозавров?
— Я не знаю, про что будет моя следующая песня, никогда не загадываю. У меня нет такого, что нужно написать про стол, который накрыт тёмной тканью. Это впечатления, поэтому вполне возможно, что появится. Может, появится какой-то отсыл, аллегория к упоминанию динозавров.
Часто людям кажется, что в песне придумана какая-то абракадабра. Для меня это очень чёткий отсыл к конкретным событиям, которые в моей жизни происходили. У меня не бывает случайных слов в песне.
Музыка — это наука
— Вы часто выступали на рок-фестивалях. Какие у вас ощущения, что в этот раз вы будете выступать перед людьми, которые пришли интересоваться наукой и древними существами?
— На фестивале, где собираются люди именно на рок-музыку, всё предсказуемо. Я знаю, что будет, чем закончится, какие эмоции будут. Я много раз отыгрывал такие концерты. Эти люди знают каждую нашу песню и знают, на что пришли.
Но мы любим играть и на Днях города, Дне шахтера, металлурга. Когда приезжаешь в город, на концерт приходят все жители: маленькие, чуть постарше, бабушки — ты перед ними чистый лист. Ты должен выйти на сцену и доказать, что ты артист. Они тебя первый раз в жизни видят. Никакого бэкграунда, никаких былых заслуг.
В этом отношении фестиваль — стимул делать своё дело хорошо и понравиться этим людям, доставить им удовольствие. У нас эгоистичная профессия. Когда артисты говорят, что им всё равно, что о них думают, это не так, кокетничают.
— Есть ли общее (и что именно) между наукой и музыкой, в частности роком?
— Когда музыку начали изучать более подробно именно те люди, которые занимаются наукой, они обнаружили много сходств. Все правила музыкальной гармонии, стихосложения — это так или иначе определённые формулы. Всегда есть внутренний научный порядок. Вот звуковая волна — это чисто видеофизика.
Мы позавчера в Москве играли концерт в саду «Эрмитаж», это очень большая площадка. В конце у нас есть такой момент, когда мы начинаем вместе со зрителями махать руками в разные стороны. И я понимаю, что когда мы репетируем, люди не понимают и начинают махать позже. Тогда я им говорю: «Ребята, это физика — свет быстрее, чем звук. Не слушайте звук, а смотрите на мои руки и машите вместе с моими руками. Не с ударом барабана, который вы слышите, он до вас долетает позже».
Это так же, как вначале мы видим молнию, а через какое-то время — хлобысь, и гром, хотя это происходит в одной и то же время. Так что зацепить можно. Наука везде.
Готовятся к смерти при жизни. 
От хип-хопа до алкотестера. 
Лица в массы. 
200 активистов Сибири реконструировали начало войны в Тяжинском районе 
Люди переднего края.