«Наш регион живёт не только углём. Не зря поэт Илья Ляхов написал: «Трудовая биография Кузбасса началась от салаирских рудников», – говорит Ольга Распопина, научный сотрудник Гурьевского краеведческого музея, оценивая значимость моногорода, с которого началось промышленное освоение кузнецких земель.
О стройке
Наталья Исаева, «АиФ-Кузбасс»: – Ольга Ивановна, Гурьевск – один из старейших городов Кузбасса. Возник в 1815 г. как поселение в связи со строительством Гурьевского сереброплавильного завода. В те времена ориентация поселения на одну отрасль стала опорой новой экономики, а не проклятьем, как принято считать сейчас, в кризисное время. Как тогда жили люди? Как строили завод и справлялись со своими трудностями?
Ольга Распопина: – История нашего города действительно начинается с истории металлургического завода. Краевед Михаил Сорокин, который работал в многочисленных архивах (не только в кузбасских), пишет о том, что в 1782 году ссыльный грек Дмитрий Попов открыл салаирские полиметаллические руды. Это был огромный подарок царскому кабинету, ведь до этого времени руду добывали на Змеиногорских рудниках, а они истощились. Салаирскую руду стали возить на Павловские, Сузунские и Барнаульские заводы.
В 1793 году решили построить сереброплавильный завод в Гавриловке. И уже в 1815-м в помощь ему построили Гурьевский сереброплавильный завод на речке Бачат. Строили в один сезон – с апреля до ноября. Строить приходилось очень тяжело: нужны были рабочие руки, а пора была страдная. Но помогали все: салаирский рудник выделил своих рабочих, томский завод – платинных дел мастеров. На время строительства даже отменили праздники и гульные недели (раньше работники трудились две недели и затем неделю посвящали себе).
Ведь, естественно, человек понимал, что такое положение дел неправильное: жениться без позволения заводского начальства нельзя, покинуть посёлок хотя бы на одну ночь – нельзя. Хотя и говорят, что в Сибири не было крепостного права, но, по сути, тогдашние заводчане были именно крепостными. Когда перестраивали литейный цех в 1950-х гг., в его казематах нашли и кандалы. Кстати, эти кандалы изготавливали те же заводчане. Такая заводская повинность просуществовала до отмены крепостного права.
Вот только узнали об этом заводчане не сразу, а спустя несколько лет, ведь заводскому начальству было невыгодно сообщать им о пришедшей свободе. Нравы, как известно, в XIX веке были жестокие. Известно, что на салаирских рудниках провинившихся работников наказывали шпицрутенами. При этом если начальство понимало, что человек может ещё принести пользу, то били не так сурово, как если бы человек уже выработал свой срок.
Это разве кризис?
– Гурьевский металлургический завод уже не раз за века переживал и взлёты, и падения. Как заводчане и горожане выходили из кризисов тех времён, живя без дорожающих бананов и прочих изысков?
– Почти через десять лет после пуска первой очереди гурьевского завода он из сереброплавильного превращается в чугуноплавильный и железоделательный. Со строительством сибирской железной дороги в 1896 году, когда стал поступать металл с уральских металлургических заводов, производство на Гурьевском заводе было почти прекращено.
– К этому времени уже не было так называемых горнозаводских рекрутов, люди были свободны и работали вольнонаёмно, получали деньги. Так что они хоть и вернулись к традиционному крестьянскому быту, но всё же лишились заработка. Второе рождение завода произошло уже после революции. За ходом реконструкции завода следил сам Владимир Ильич Ленин. По его приказу в Гурьевск было направлено оборудование с уральских заводов.
Была восстановлена домна. Из первой плавки чугуна изготовили для Ленина сувенир, который с тех пор хранится в Кремле. В XX веке наш завод выпускал всё необходимое для сельского хозяйства и промышленности. Не зря в Новосибирске одна из улиц названа Гурьевской. Ведь мосты там строили из нашего металла. Все металлоконструкции для новокузнецкого металлургического гиганта – КМК – тоже выливались у нас. Когда стройка века была завершена и завод заработал, то, казалось бы, наше железо было уже каплей в море.
Но ГМЗ нашёл выход – стал выпускать ширпотреб – печные дверцы, топоры, лопаты, чугуны, болты, гайки и пр. Во время Великой Отечественной войны практически 90% продукции изготавливалось для фронта: двухэтажные кровати, походные печи, приклады для автоматов, броня для танков, детали для самолётов. Заводчане освоили 24 новых профиля. Это притом, что в первые дни войны почти все рабочие ушли добровольцами на фронт. На их место пришли дети и женщины.
Обучать их вышли старики и инвалиды труда. Как и все кузбасские города, Гурьевск принял много эвакуированных. В том числе из братской Украины. Потому-то мы сейчас так переживаем за неё – корни многих жителей оттуда. Трудным периодом в истории завода была перестройка. И сейчас мы все следим за судьбой ГМЗ. Хочется верить, что он будет продолжать работать. Ведь не только за счёт угля мы живём. Как написал поэт Илья Ляхов, «трудовая биография Кузбасса началась от салаирских рудников» и работы ГМЗ.
– Завод уже давно не какое-то материальное понятие, место работы, а родное и близкое, духовное – с него началась наша малая Родина. Ведь практически каждый второй гурьянин связан с ГМЗ. Например, почти вся моя семья работала на заводе. И так не только у меня. Благодаря заводу построена вся центральная часть города, ведь раньше дальше улицы Кирова было сплошное болото. Дома, садики, ДК – всё построено заводчанами. Это нужно знать и передавать нашим детям, чтобы не вышло, как на Украине. Ведь за 20 лет их заставили забыть свои корни, свою историю. Помните, как в «Вечном зове» Иванов словами героя романа пишет о том, что из тех, кто забыл свою историю, легко сделать послушных рабов. Ведь если забываются корни, то забывается и Родина.
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: Моногорода Кузбасса теряют рабочие места и людей
Чьи руки нужны? 
Люди огня и металла. Сталевар – о славе и упадке кузнецкой металлургии 
Не хлебом единым 
Моногорода Кузбасса теряют рабочие места и людей 
Кузбасские машиностроители совершили прорыв