В прошлом году на предприятиях угольной промышленности страны от травм погибли 11 горняков, но при этом ни одной аварии не произошло. Эксперты уверяют, что по-прежнему виноват в гибели людей человеческий фактор.
План по смертности
По итогам мониторинга углепрома, который ежегодно проводит Минэнерго, в 2023 г. предприятия отрасли выполнили оба показателя, касающиеся обеспечения промбезопасности и охраны труда.
В 2023 г. зафиксирован уровень смертности на производстве — 0,025 человека на 1 млн т добычи угля. В 2022 г. было чуть меньше — 0,016 человека. Количество несчастных случаев со смертельным исходом в 2023 г. составило 11 и увеличилось на четыре по сравнению с 2022-м. Соответственно, смертельный травматизм увеличился на 57%. «Удельный травматизм на 1 млн т добычи угля по итогам 2023 г. ниже планового расчётного показателя — 0,026», — сделали вывод в Минэнерго. Численность пострадавших в результате несчастных случаев на производстве со смертельным исходом на тысячу работников составила 0,08, что также ниже плана (0,106).
Конечно, хотелось бы, чтобы шахтёры вовсе не гибли. Но, в целом, как бы дико это ни звучало, показатели смертельного травматизма соответствуют плану. А что будет дальше?
«Хватка теряется»
Заместитель начальника управления по надзору в угольной промышленности Ростехнадзора Сергей Мясников отмечает нестабильный тренд по аварийности и травматизму в углепроме. Крупные аварии последних лет были в 2010 (ш. Распадская, погиб 91 человек), в 2013 (ш. Воркутинская в Коми, 19 человек), в 2016 (ш. Северная, Коми, 36 человек) и в 2021 годах (ш. Листвяжная, 51 погибший). В прошлом году аварий не было.
«Как правило, мы два года находимся в состоянии готовности, а на третий происходит авария. Почему? В первый год после аварии мы концентрируемся, думаем, что такое может произойти с нами. На второй год всё это дело ослабевает. А на третий хватка совсем теряется — происходит непоправимое. Да, у нас был период после «Северной» — практически шесть лет без аварий. То есть мы можем контролировать всё и вся. Но жизнь-то показывает, что люди расслабляются, допускают нарушения», — рассуждает Мясников.
Он обращает внимание на то, что угольщикам нужно пересмотреть организацию труда. «Сегодня практически все шахты отрабатывают единственную лаву, чему сопутствует большое количество подготовительных забоев и работающих в них людей. И когда происходит взрыв в лаве, неминуемо происходит гибель, в том числе проходчиков. Мы это наблюдали и на «Распадской», и на «Северной», и на «Листвяжной», — констатирует представитель Ростехнадзора.
Чтобы минимизировать число работников под землёй, он предлагает обратить внимание на опыт зарубежных коллег. Например, на некоторых шахтах уголь добывают по будням, а на выходных проводят ремонтные мероприятия.
ИИ спасёт шахтёров?
Сергей Мясников ставит в пример китайских коллег. Ещё десять лет назад у них показатель смертельного травматизма был два человека на тонну добытого угля, а теперь — 0,2.
«Они семимильными шагами идут по этому пути, добиваясь результатов в том числе созданием интеллектуальных забоев. У нас эта тема продвигается очень-очень слабо. Ещё в 2010-2013 годах китайцы приезжали к нам, с интересом слушали. А теперь у них аж 800 интеллектуальных забоев! И это собственные разработки. Им там Си Цзиньпин приказал машины делать — они их делают. А у нас пока бизнесмены сами себе приказывают», — рассуждает Сергей Викторович.
Эксперт отмечает, что сегодня собственники много внимания уделяют дегазации, порой шахты утыканы скважинами. «Но что произошло на «Листвяжной»? Там была выполнена дегазация, а про вентиляцию забыли — забыли воздух подать в лаву», — рассказывает он.
По его мнению, основная причина, почему люди гибнут на угольных предприятиях, кроется в человеческом факторе. Что ещё раз подтверждает: нужно развивать искусственный интеллект и технологии, основанные на нём.
Не учите в вузах всех подряд
Все нарушения техники безопасности сегодня, я считаю, от низкого уровня квалификации, который, в свою очередь, — от невысокой оплаты труда и от кадрового голода. Ну разве пойдёт крепкий головастый мужик своей жизнью рисковать в забое за такие деньги? Лучше бизнес откроет, — говорит почётный шахтёр России Фёдор Макеев.
Считаю, надо менять подход к образованию. Хороший пример был в армии: в учебке 200 новобранцев, командиры присматривались к ним и парней с организаторскими задатками отправляли в школу сержантов. Так и тут: не учить в институтах всех подряд, а сначала дать рабочую профессию, посмотреть, как специалист проявит себя и уже отобранных людей отправлять на учёбу. Чтобы стать хорошим организатором, нужно иметь для начала природные задатки.
На новую технику тратятся немалые средства, и это правильно. Но техника есть, а грамотных специалистов нет. Сейчас стали оснащать забои видеокамерами. Это, считаю, правильно — дисциплинирует. Мужики, конечно, противятся нововведению, выводят камеры из строя, но в конце концов это приживётся.
В шахте всегда важна была дисциплина. Если соблюдать все правила, то можно жить без аварий. Это я на своём опыте могу утверждать: более 20 лет бригадиром был, ни одной тяжёлой травмы в моём коллективе не было, потому что всегда жёстко требовал за дисциплину и за порядок. Но аварии как случались, так и будут случаться. Поначалу после трагедии шахтёры соблюдают все требования, потом постепенно расслабляются, а через несколько лет и вовсе приходят новые люди, не пуганные, закрывают глаза на превышения по газу. Вы же на красный свет не ездите по дороге? Тут же датчик метана горит красным, а вы продолжаете работать. Так нельзя!
Бомба замедленного действия
Основной причиной аварий остаётся низкая квалификация персонала, связанная с эффективностью обучения. Во-первых, множество организаций просто торгуют удостоверениями, не проводя обучения. Во-вторых, процесс обучения формализован: некоторые центры проводят обучение «на минималках» — как по содержанию, так и по продолжительности, — отмечает директор Петербургского энергетического института повышения квалификации Сергей Юнгблюдт.
Организации для получения лицензии по обучению достаточно подать документы в дистанционном режиме через Госуслуги в Рособрнадзор. Т. е. достаточно один раз представить документы по всем требованиям, получить лицензию и потом три года просто печатать удостоверения и продавать на рынке.
Например, в Кемерове мы не раз сталкивались с одной организацией, выдававшей непонятные удостоверения. Провели контрольную закупку: обучили нашего сотрудника по профессиональной программе «горнорабочий подземный второго разряда», с длительностью обучения 260 часов. По факту срок обучения составил всего три дня в дистанционном режиме. И такой «обученный» горнорабочий может идти и устраиваться на работу, а с учётом кадрового дефицита на шахтах его с удовольствием возьмут. Да, будет подготовка, инструктаж, но человек, не имеющий никакого базового образования, не знает, что такое шахта. Он является бомбой замедленного действия: или сам погибнет, или кого-то убьет.
Повысить эффективность и ответственность учебных центров можно либо за счёт государственного контроля (вернуть независимую оценку Ростехнадзора с проверками на местах), либо за счёт института саморегулируемых организаций: закон позволяет обеспечить жёсткие входные требования для учебных организаций в СРО.
В ответе за тех, кого нанял
Руководитель предприятия несёт ответственность за того, кого он нанял на работу. Он должен понимать и проверять, кого он берёт. После аварии на «Листвяжной» прокуроры проверили инженерно-технический состав и выявили лиц, которые вообще не знают, как дверь открывается в учебное заведение, при этом имеют дипломы высшего образования — купленные! И потому мы имеем 21 инженерно-технического работника, получившего за последние 10 лет смертельные травмы, — столько же, сколько и ГРОЗов. Если сами ИТР нарушают, не знают правила, не контролируют, то что говорить о рабочих? — рассуждает председатель Росуглепрофа Иван Мохначук. — Подбор, расстановка кадров — это задача персональщиков. А теперь вопрос: кто работает персональщиками? Извините — проходимцы. Горного образования не имеет, технологию, специальности не знает, но ему руководство доверило набирать людей и формировать кадровую политику.
Нужны профессиональные стандарты с учётом перспективы. На их базе разрабатываются образовательные стандарты для учебных заведений. А сегодня каждый работодатель пытается под себя выстроить некую систему. Вот где, считаю, зарыта проблема подготовки кадров.
Самые опасные профессии
Ростехнадзор составил список специалистов по угольным профессиям, которые за последнее десятилетие получили наибольшее число смертельных травм на работе.
- Электрослесарь (28 несчастных случаев со смертельным исходом).
- Машинист горных выемочных машин (22).
- Инженерно-технический работник: директор, начальник и механик участка, горный мастер (21).
- Горнорабочий очистного забоя (20).
- Проходчик (17).
- Горнорабочий подземный (12).
Кузнец-скульптор. Как угольщик из Кузбасса стал создавать арт-объекты 
Сюжеты рождаются сами. В Кузбассе работник шахты пишет фантастические книги 
ТЭЦ пора на пенсию? Учёный – о том, что делать с угольными электростанциями 
Оценили риски. В Кузбассе не будут закрывать опасные шахты 
«Боль» лечат. Как учёные Кузбасса помогают улучшить экологическую ситуацию